Вопреки
Шрифт:
— Посмотри на дом. Замечаешь изменения? — спросил Стас, помогая Насте выйти из автомобиля.
— Вход перестроен. Он теперь шире. Я смотрела видео. Двери раздвигаются.
— Пойдём.
Настя не воспротивилась тому, что Стас, как и когда-то Марианну, приобнял её за талию.
— Поддержу тебя, чтобы не поскользнулась. Я не настаиваю на тщательном содержании территории.
Они поднялись по ступенькам, и стеклянные, с лёгкой тонировкой двери начали разъезжаться за пару шагов до них, а перед самым порогом рука Стаса соскользнула с талии
Шаг за порог… и Настя не поняла, что произошло. Стас оказался за явно толстым стеклом. Остановившись, он развернулся и улыбнулся. Что-то сказал ей, но голоса она не услышала.
Стас вернулся на улицу и вошёл уже к ней.
— Помнишь, я говорил тебе о перестройке дома?
— Помню.
— Пойдём дальше. Здесь, на входе, сам холл и коридор второго этажа разделены стенами. Но стеклянной только здесь, чтобы папарацци не засекли наше истинное положение. На этой половине жила Марианна. Отсюда на второй этаж теперь есть новая лестница.
Настя осматривала когда-то неплохо изученное помещение с огромным удивлением.
— Ничего не понимаю…
— Мы были мужем и женой только де-юре*. Де-факто* жили раздельно. Зная её характер, я заранее огородил себя от провокаций.
— И… и как она это восприняла?
— То шутила, что это ненадолго, то бушевала. Достала всех: и повара, и горничных. В результате осталась без обслуживающего персонала. Опять заистерила, требуя нанять новых. Я отказал. Своим я доверял и очень хорошо платил за молчание. В отместку она разнесла свою половину дома. Перебила посуду, даже почти все светильники и зеркала. Переломала жалюзи. Всему досталось. Несколько месяцев жила в таких условиях, требуя купить новую мебель и всё вокруг отремонтировать. Потом смирилась. Дом привели в порядок. И после клятвенных заверений, что больше не будет обижать обслуживающий персонал, я разрешил им работать на её половине.
— И она это скрыла ото всех?
— Да. Скрыла. Так предписывал брачный контракт, но, как она потом призналась, ей было стыдно перед подругами, да и вообще перед всей элитой. И была благодарна, что в обществе я вёл себя, как без ума влюблённый в свою жену муж.
— И строители не выдали вас? Они могли бы заработать кучу денег на такой новости.
— Строители приехали издалека, Игорь позаботился. И им сказали, что коттедж делят две родственные семьи. Поэтому эти работы они восприняли адекватно.
— Невероятно… столько лет…
Настя была ошеломлена увиденным. А Стас провёл её на свою половину. Показал новую кухню и её прежнюю комнату, которая стала для него и спальней, и кабинетом. А соседнюю гостиную на втором этаже он переоборудовал под библиотеку.
— Я остался без бассейна, поэтому увёз все детские поделки в Сочи. Но зато у меня был незаметный выход из дома. Пойдём, покажу.
Взяв всё ещё растерянную Настю за руку, он повёл её на первый этаж, и оттуда они попали в одноэтажную галерею, протянувшуюся через весь парк.
— Там у нас служебный выезд с территории.
Настя промолчала. Она медленно шла по галерее, рассматривая утонувший в снегу парк. Создалось впечатление, что там вообще не было никаких дорожек.
— Свадьбу играли в ресторане, а сюда, в парк под навес, переместились уже с ограниченным кругом гостей. Мы с Марианной рано ушли в дом, и именно в этот вечер она узнала о его секрете.
Стас развернулся к Насте, и они остановились.
— И в этот же вечер я нашёл в сейфе твой кулон, подложенный Викой. Я взвыл от осознания того, что произошло.
— Так сложно было подать на развод? — скептически спросила Настя.
— А вот об этом поговорим в гостинице. Но сначала поедим. Не знаю, как ты, а я голоден. Перекус в Ростове был не так уж обилен.
Настя вздохнула и отвела прищуренный взгляд от такого же прищуренного синего.
— Хорошо, поехали.
В автомобиле они опять молчали. Настя пыталась и рассматривать родной город, и одновременно приводить мысли в порядок, причём без какого-либо успеха. А перед глазами стоял разделённый на две половины коттедж. Она столько раз прокручивала в голове счастливую жизнь Стаса за стенами этого дома, которая приносила ей невероятную душевную боль, а всё было с точностью до наоборот.
С такими взлохмаченными мыслями она пообедала в ресторане гостиницы и поднялась в номер к Стасу. Он оказался двухкомнатным, просторным, обставленным современной мебелью и с небольшим закутком-кухней. Одна из комнат — та что проходная — была превращена в кабинет.
Повесив верхнюю одежду во встроенный шкаф, Стас сразу подвёл Настю к столу и открыл перед ней ноутбук.
— Эту флешку мне подкинули несколько лет назад. Ещё до того, как обнаружили ту ложную могилу.
— Как это подкинули?
— Очень просто. Я садился во внедорожник, в этот момент подошёл парень и кинул её на сиденье. И пробурчал, что информация на ней исключительно для меня. Я думаю, ты должна догадаться, кто автор письма. Он хорошо тебя знает. Читай.
Взгляд Насти прикипел к экрану.
'Предоставляю тебе эту информацию исключительно ради Насти:
Первое. Она любит тебя. И будет любить. И после того, что произошло, достаточно стойко держится. Ни слёз, ни истерик.
Второе. Я знаю, что ты попал в западню. И когда из неё выберешься, то возобновишь поиски Насти. Но запомни: если начнёшь действовать неосмотрительно, и твой отец предпримет хотя бы одну попытку убрать её физически, то я уничтожу вас обоих.