Вопрос времени. Часть 1
Шрифт:
– О, – сказал я, отстраняясь от Сэма так, что его рука упала с моей. – Прости. Ты сказал Джеффу, что сегодня можно поужинать. Ты не забыл купить вино и салат по дороге домой?
Его ухмылка была просто неудержимой, кокетливой и злой одновременно.
– Ты злишься.
– Что?
– Так и есть, – его глаза сверкали, когда он повернулся от меня к Джеффу. – Прости, чувак, я совсем забыл об этом. Из-за всей этой кутерьмы на работе я просто пропустил это. Мы можем перенести встречу?
– Кристин приготовила свое фирменное блюдо, – сообщил я
– О, – кивнул он. – Хорошо, тогда я могу сбегать за чем-нибудь сейчас, если вы, ребята, не очень торопитесь.
– Нет, мы никуда не торопимся. – Джефф улыбнулся ему. – Я пойду с тобой.
– Нет-нет. На улице мороз, оставайся здесь, а я сбегаю в «Понти». Хотите, ребята, антипасто [12] и немного Кьянти [13]?
– Звучит отлично, – мягко сказала Кристин. – Я могу сбегать с тобой. Я не хочу, чтобы ты шел один.
Он повернулся и посмотрел на меня. Я пожал плечами, прежде чем сказать:
– Это телятина, – сообщил я и наклонил голову в сторону, повернув шею.
Я понимал, что настроение просто сочится из меня, но мне было все равно.
– Телятина?
Я увидел, как напряглись мышцы его челюсти. Видимо, он тоже не любил есть детей.
– Мммммм, – бодро ответил я.
– Ха, – усмехнулся он, снова повернувшись к Кристин. – Ладно, пойдем.
Я остался наедине с Джеффом и Донной, которые сразу же как бы сомкнули ряды и начали разговаривать низким шепотом. Это было очень грубо, и даже когда я предложил им что-нибудь выпить, они просто отказались и вернулись к разговору. Вместо того чтобы просто стоять и злиться, я прогулялся по квартире, которую до сих пор толком не исследовал.
Сэм жил в Линкольн-парке, его квартира находилась на пятом этаже, и в ней был один из тех крутых старых лифтов, чтобы попасть в который, нужно было закрыть две металлические решетчатые двери. Сама квартира была очень уютной, повсюду много коричневых, дубленых, тауповых, черных и ржавых цветов. В глаза сразу бросались черный кожаный диван и кресло, ковер с принтом американских индейцев, журнальный столик из вишневого дерева и кухонный стол из тесаного бруса с высокими стульями с прямыми спинками по периметру.
Это было чистое, свободное от беспорядка пространство.
В спальне стояла двуспальная кровать вишневого цвета и подходящий к ней комод, коврик с кожаным плетением и пуховое одеяло. Стены украшали картины, изображающие пустыню, и нигде не было ничего - ни безделушек, ни маленьких блюдец для хранения таких вещей, как часы или кольцо. Его дом излучал мужскую атмосферу, не обделенную такими деталями, как свечи или разрозненные предметы искусства. Во второй спальне стоял компьютер, весы и кушетка, покрытая кирпичными и жгуче-оранжевыми подушками. В гостиной телевизор, DVD-плеер, Wii, PlayStation и стереосистема размещались в огромном развлекательном центре из вишневого дерева, который стоял вровень со стеной. Рядом с ним на стенах висели разнообразные полки, и я подошел к ним и посмотрел на лица
Я взглянул на свадебную фотографию, на другую - с какими-то мужчинами в пожарной части, на черно-белую студийную фотографию его родителей - его мать - мечта, его отец - очень лихой, еще на свадебные фотографии, и на одну - его и всех его приятелей с тех дней, когда он служил в морской пехоте. Там было много кадров, и я понял, что мне нравится, что в его жизни были все эти люди, которые его любили.
– Итак, Джори, откуда ты знаешь Сэма? – спросил Джефф, подойдя ко мне.
Я поднял на него глаза.
– Мы знакомы очень давно, – соврал я.
– Насколько далеко ты можешь быть в прошлом? – Донна подмигнула мне, обойдя меня с другой стороны. – Тебе что, всего восемнадцать?
– Двадцать два, – поправил я ее.
– Ооо, это древность, – поддразнила она меня.
Я посмотрел на нее.
– Почему? Сколько тебе лет?
– Святотатство, – рассмеялась она.
Она мне нравилась.
– Хочешь выпить, раз уж ты перестала быть стервой?
– С удовольствием, – вздохнула она, оглядывая меня с ног до головы. – Что случилось с твоим глазом?
– Я наткнулся на дверь.
– Понятно, – кивнула она, явно не веря ни единому слову. – Чем ты зарабатываешь на жизнь, Джори?
– Я ассистент в офисе.
– Правда. Ты не модель?
Я насмешливо хмыкнул.
Она одарила меня знающей улыбкой.
– Дорогой, с твоей кожей, большими темными глазами и телом ты мог бы стать моделью. Я работаю в журнале Пульс. Поверь, я знаю, о чем говорю.
Я посмотрел на нее, когда она шагнула вперед и зачесала мои волосы назад с лица.
– Как у тебя получились светлые волосы и карие глаза? Это удивительно.
– Эй, мы дома, – объявил Сэм, входя в дверь.
Я повернулся и посмотрел на него. Я был так рад, что он вернулся.
– Что? – спросил он, взглянув на Джеффа, и его брови нахмурились.
Судя по взгляду, он был раздражен.
– Сэм, ты должен сказать своему другу, чтобы я познакомила его с несколькими знакомыми фотографами. Думаю, он мог бы стать моделью, если бы захотел.
– Да? – улыбка появилась мгновенно, когда он бросил еду и вино на диван и подошел ко мне. Его пальцы скользнули под мой подбородок, и он приподнял его, чтобы заглянуть мне в глаза. – Ты хочешь сделать это, Джи?
Я вздрогнул от его прикосновения и перестал дышать.
– Нет? – он обращался к Донне, но его глаза не отрывались от моего лица. – Он не очень подходит на роль модели.
– О? Почему?
– Потому что я так сказал.
– И ты его босс, не так ли?
Он снова посмотрел мне в глаза и провел пальцами по шее до челюсти.
– Угу. Он мой.
И на этом все планы Кристин Монтеро в отношении нее и Сэма Кейджа закончились.
– Что заставило тебя так сказать? – спросил я его пятнадцать минут спустя, когда мы стояли на кухне с салатом и кьянти, а телятина ушла к Кристин.