Ворон из пустого гроба
Шрифт:
Доски назывались полями и повторяли настоящий рельеф местностей Ямаути, так что отличались большим разнообразием. На карте были воссозданы реки и горы, между ними находились реальные усадьбы и храмы. Эти поля, похоже, повторяли настоящие карты, нарисованные на случай мятежа и хранившиеся во дворце. Фигуры тоже отличались тонкой работой и изображали всех: рядовых, офицеров, коней, разведчиков и даже шпионов.
Сложнее всего оказалось подстроить тактику под дневные и ночные часы. Прямо перед ночными часами приходилось рассчитывать, сколько воинов обратить в птиц, а сколько – оставить в человеческом облике.
Поэтому военное дело преподавали сразу несколько наставников. Один отвечал за лекции, другой – за практику, и у каждого были помощники. По правилам Ямаути-сю, в опасный момент командование передавали тому, кто лучше владел тактическим искусством, независимо от возраста. Именно лучшего тактика в мирное время отправляли в Кэйсоин вести практические занятия. Лекции читал пожилой преподаватель, а вот учебные сражения, по слухам, устраивал самый молодой наставник Кэйсоин.
Первые уроки с досками ждали «семечек» в зале, где они еще не бывали. Когда воспитанники вошли туда, помощники наставника и управляющие уже все подготовили. В центре каменного пола развернулось поле с картой, разбитой на клетки, а в лагерях стояло множество фигур. Соперники располагались по обе стороны поля, а бросающий кости вел записи в большой таблице, где сразу отражались перемещения обеих сторон. Воспитанники садились за оградой вокруг поля с трех сторон, на четвертой висела таблица.
Только ребята расселись, разглядывая непривычный зал, как прозвенел колокол, оповестив о начале занятия. Почти одновременно с сигналом резко распахнулись двери, и в помещение, громко топая, ворвался наставник. Он был явно в плохом настроении. Первогодки тут же замолкли и обратились в слух.
Перед ними стоял очень нервный ятагарасу. Невысокий, но не полный, до горла затянут в уэ, так что казалось, будто ему самому не хватает воздуха. Губы тонкие, нос красивый, брови подобны ивовым листьям, а глаза с нависшими веками точно вырезаны в глине острым лезвием. Видимо, зрение у него плохое: на голове тонкой цепочкой с зеленым камешком были закреплены очки. Длинные черные волосы аккуратно убраны так, что ни один волосок не торчал, а зачесанная назад челка открывала бледный лоб.
Молча обведя воспитанников холодным, презрительным взглядом, наставник заговорил пронзительным, под стать его внешности, голосом:
– Меня зовут Суйкан, я преподаватель Кэйсоин. Вы наверняка уже наслышаны: меня считают лучшим тактиком в академии.
Говорил он с иронией, так что не понять, правда ли он гордится своей славой.
– Слышал, в этом году было неожиданно много желающих поступить. Пожалуй, только поэтому на экзамене по тактике и на уроках теории хоть кто-то показал хорошие результаты.
Сердце Акэру екнуло. Сидящие рядом бросили на него быстрые взгляды.
– Сегодня он будет моим противником.
Услышав эти слова, помощник Суйкана растерянно сказал:
– Подождите. Сегодня я подготовил на поле расстановку и собирался вместе с вами показать, как мы будем работать.
Судя по всему, он намекал, что слишком
Но Суйкан отмахнулся:
– Ничего страшного. Я читал, какое задание он выполнил на лекции.
Он перевел взгляд на воспитанников, и те невольно выпрямились.
– Отлично справился. И не подумаешь, что написал первогодок. Я запомнил все действия фигур. Мне кажется, мы сможем повторить это на поле, – заявил Суйкан, и его голос звучал совершенно бесстрастно.
– Но ведь…
– Он справится. Паренек молодец, подаст хороший пример. А если скажет, что не уверен, я подумаю, но об этом надо спросить его самого.
Акэру незаметно для других глубоко вдохнул, чтобы быть готовым, когда назовут его имя. Суйкан обвел застывших в напряжении воспитанников цепким взглядом.
– Есть тут Юкия из десятой комнаты второго корпуса?
Акэру не сразу понял, что сказал Суйкан. На многих лицах появилось удивление, с Акэру взгляды переводили на Юкию. Юкия же ничуть не растерялся, поднял руку и встал:
– Я здесь.
– Если считаешь, что не справишься, я не буду тебя принуждать. Как считаешь?
– Для меня большая честь быть вашим противником.
– Отлично. Подойди. Сегодня мы сразимся.
С этими словами наставник вышел на одну сторону поля. На занятиях в Кэйсоин приказ учителя неоспорим, и Юкия поспешил забраться на площадку с другой стороны поля. Во взгляде юноши читалось напряжение.
Акэру наблюдал за этим, не веря своим глазам. Головой он понимал, что оценки Юкии за военное дело просто были лучше, чем у него, но осознать пока не мог.
– Представим себе восстание в провинции. Я глава мятежников, а ты командующий отрядом из Тюо.
Суйкан сразу начал показывать Юкии расстановку сил, но для Акэру эти слова звучали откуда-то издалека.
– Опорный пункт мятежников находится в храме. Фигур в твоем отряде всего тридцать, один командующий, два офицера. Треть военных сидит на конях, есть разведчики, нет шпионов. В то же время у мятежников один командующий, офицеров нет, сорок воинов, которые могут обращаться в людей и коней, нет оружия и шпионов, но есть разведчики.
Для новичка это и правда было сложно, но Юкия внимательно слушал монотонный голос учителя.
– Твое время ограничено окончанием занятия: полтора коку. Победит тот, у кого останется больше фигур. Досрочная победа возможна, только если уничтожен командующий одной из сторон либо противник получил такой ущерб, когда отступление неизбежно.
– Что со сменой дня и ночи?
– Будем менять через каждые четверть коку. То есть у тебя три дня. Еще вопросы есть?
Юкия мгновенно ответил:
– Нет!
– Отлично. Тогда начнем. А остальные, следите внимательно за сражением.
По знаку Суйкана его помощник занял место судьи рядом с полем.
– На поле – поселение Тодо в Аюкуми, что в восточных землях. Опорный пункт мятежников – в храме Каймэйдзи. Июнь. Правительство приказало подавить восстание. Наверху поля – воспитанник Кэйсоин Юкия из комнаты 2-10.
– Готов.
– Внизу поля – наставник Суйкан.
– Готов.
Судья дождался, пока противники поприветствуют друг друга, и скомандовал: