Ворон из пустого гроба
Шрифт:
Сигэмару и Юкию благородные вороны между собой называли медведем и медвежонком. Так повелось оттого, что оба первокурсника – самый крупный из «семечек» и самый маленький – даже в выходные дни носили уэ. Вроде бы прозвище забавное, но за ним скрывалась явная насмешка над теми, у кого не было приличной одежды. И Акэру не мог вытерпеть издевательств над таким же сыном одного из четырех домов, как он.
Юкия не спускал с него испытующий взгляд.
– То есть вчера я должен был поддержать
– Нет, я не об этом.
Акэру правда не одобрял политические взгляды Кимитики, но сейчас он имел в виду нечто иное, нежели противостояние молодого господина и Нацуки. Если не сохранять черту между благородными и горными воронами, порядок в Ямаути не удержать. В особенности должны блюсти достоинство те, кто способен управлять страной: четыре дома и дом Сокэ.
Обычно Акэру старался беспристрастно смотреть на вещи. Однако никак не мог закрыть глаза на неповиновение горного ворона Тихаи приказу благородного Кимитики.
– Конечно, Кимитика тоже хорош: отдал приказ, нарушающий правила. И все же Тихая должен был подчиниться, а тебе не подобает прикрывать его. Так нельзя, – рассудил Акэру. – Совсем скоро Его Высочество взойдет на престол, а у нас здесь на удивление мало его приверженцев. Мы, благородные вороны, должны объединить усилия и набрать ему сторонников в Кэйсоин.
– Ясно.
– Кстати, я слышал, что в десятой комнате стало совсем тесно. Если пожелаешь, можешь перебраться ко мне. Ведь мы оба поклялись в верности молодому господину и, думаю, сойдемся характерами.
Юноша высказал что хотел. Ответ был за Юкией. Тот пристально, но без энтузиазма смотрел на Акэру, и, когда наконец заговорил, его речь зазвучала уже не так вежливо, как раньше.
– Извиняй, конечно, но я родился и воспитывался в провинции. Так что даже если меня считают благородным вороном и единомышленником молодого господина, я этого не ощущаю и действую по-своему. Можешь не лезть ко мне?
В этих словах ясно читался отказ. Стоявшие за спиной Акэру выходцы из Западного дома только вытаращили глаза.
– Тебе правда все равно? Но Северный дом поддерживает Его Высочество, так?
– Господин Акэру тоже прав, но Западный дом вот-вот получит всю власть. Сейчас самое время передумать, – наперебой гневно говорили они.
Юкия лишь ответил с равнодушной улыбкой:
– Меня не особенно касается, что станет с Северным или с Западным домом. Гораздо важнее дружить вот с ними.
Он обвел взглядом простолюдинов вокруг себя и тепло улыбнулся. Акэру обескураживало поведение, совершенно не подходящее для благородного ворона.
– Вот как? Что ж, очень жаль.
Он, не прощаясь, зашагал прочь, прямо в свою комнату, не слыша никаких уговоров товарищей и забыв об обеде.
– Проклятье!
Злость распирала Акэру: о чем только думал этот наглец и как его угораздило проиграть?
– Господин Акэру! – ворвалась его компания.
– Простите, оставьте меня одного ненадолго, – в отчаянии сказал юноша.
Однако ему тут же громко ответили:
– Сейчас не до того! Только что пришли вести от главной ветви Западного дома.
– Ужасное происшествие. Что же делать?
– Что?!
Оказалось, что верховный жрец отложил восхождение молодого господина на престол.
– Что значит «отменили отречение»? – гневно пролаял Нацука, но телохранитель, только что принесший ему эту новость, был невозмутим.
– То и значит: верховный жрец заявил, что не признает передачу престола. Поскольку нынешний правитель так и не выходит из покоев, судя по всему, это единоличное решение Белого Ворона. Ну и переполох при дворе, наверное!
Рокон не выказывал ни малейшего беспокойства. Белому Ворону подчинялись все жрецы, он когда-то объявил младшего брата Нацуки истинным Золотым Вороном и сам же посоветовал Нацуке отказаться от престола. Именно этот человек энергичнее всех ратовал за восхождение молодого господина на трон. Так о чем же он теперь думает?!
– Его Высочество сейчас в городе, к нему уже едет посланник. Господин Нацука, что вы решили?
– Известно что. Пойду во дворец. Какой смысл сидеть тут и ломать голову?
Нацука встал и быстро накинул верхнее кимоно, поданное прислугой.
– Встречусь с Его Высочеством, и навестим Белого Ворона, пусть объяснит. Передай ему, чтобы подготовился и вышел к нам. И до нашего прихода не позволяй ему общаться со всяким сбродом.
– Понял.
– А ты иди со мной.
Пока Нацука добирался до дворца, от молодого господина вернулся слуга. Оказалось, что и Его Высочество отправился к Белому Ворону: видимо, подумал о том же, что и брат. Молодой господин со своим телохранителем прибыл к воротам Оо-мон – главному входу во дворец – одновременно с Нацукой.
– Надзукихико!
– Братец! Что происходит? – Наследник соскочил с седла, лицо его было сурово.
Заметив их, чиновники зашумели, и Нацука встал, загородив собой младшего брата.
– Я велел молчать жрецу, передавшему послание, а Белому Ворону – выйти к нам.
– А что министры?
– Пока ничего не слышно. Но посланники четырех домов уже осаждают старшего жреца, так что он скоро сдастся.
Молодой господин помолчал и тихонько вздохнул, словно признавая невозможность долго скрывать новость.