Ворон из пустого гроба
Шрифт:
Сэйкэн вздохнул:
– Акэру с удовольствием ввязывается в эти ссоры, так что я позволил им разбираться самим. Думаю, они одного поля ягоды. Но теперь от этого так легко не отмахнешься. Прошу всех преподавателей принять меры, чтобы споры на равных не превратились в односторонние издевательства.
Тут и там раздались голоса:
– Ясно.
– Хорошо.
Директор еще раз уточнил, что снова соберет всех, если что-то узнает от двора, и попросил преподавателей не допускать политических разногласий
Суйкан все старался быть незаметным и вылетел из кабинета, не успели еще объявить о завершении совета. Вечер был пасмурный. В теплом воздухе коридора ощущалась влажность. Иногда из-за дождя тренировки заменялись лекциями, и при мысли о завтрашнем дне Суйкана охватывало уныние.
Он уже собирался вернуться к себе, но тут кто-то окликнул его сзади:
– Господин Суйкан, вы позволите?
Он оглянулся. Сюда спешил Сэйкэн в развевающемся черном уэ.
– Вы что-то хотели?
– До меня дошли слухи, что на своих занятиях вы проявляете особое внимание к одному из воспитанников, это правда?
Суйкан не ответил, и Сэйкэн поджал губы.
– Тогда спрошу конкретнее: правда ли, что вы снова наказали ребят, которые поссорились с Кимитикой?
– Да.
– А Юкия? Все еще вызываете его сражаться с вами и разбиваете в пух и прах? Слышал, вы отправляете мальчика разбирать книги в библиотеке и ухаживать за бамбуковой рощей, тем самым лишая времени на занятия.
Суйкан знал, что когда-нибудь ему сделают выговор. Он сдержанно ответил:
– Я вижу, что многие ребята списывают у него, хотя бы частично. Так что это послужит ему наказанием и уроком на будущее.
– Тогда, полагаю, следует наложить такое же взыскание на всех, кто списывал. Непозволительно обращаться с воспитанником так, как вы обращаетесь с Юкией.
– Я не считаю его воспитанником.
Услышав это, Сэйкэн удивленно вытаращил глаза.
– Почему?
– Вы должны бы сами понимать. Его присутствие здесь нарушает гармонию Кэйсоин. От него одни неприятности. Он отравляет других, – отрезал Суйкан.
Сэйкэн в затруднении потер виски.
– Но даже если так, в Кэйсоин он такой же ученик, как и остальные. Что бы вы ни думали о нем, если вы позволяете этим мыслям влиять на свое отношение к воспитаннику, ничего удивительного, что Кимитику начинают считать вашим любимчиком.
– Меня это не волнует.
Теперь глаза Сэйкэна сузились.
– Эта проблема касается не только вас, господин Суйкан, она затрагивает доверие ко всем преподавателям Кэйсоин. Думаю, лучше относиться ко всем ученикам одинаково.
– Что ж…
Ему не хотелось сердить Сэйкэна. Он послушно поклонился, и Сэйкэн, пристально посмотрев на него, вдруг улыбнулся.
– У вас еще мало преподавательского опыта. Не напрягайтесь так.
– Благодарю за заботу.
– Что
Суйкан посмотрел ему вслед и невольно вздохнул. Тяжело шагая, он вернулся к себе, где его ждал воспитанник, которого они только что обсуждали.
– Я позволил себе войти.
Юноша показал бутылку с запрещенной выпивкой. Это выглядело крайне пошло. В комнате были расставлены чашечки для саке, разложена закуска. Суйкан скрестил руки на груди.
– Я говорил, что разрешаю входить, когда захотите, но не собираюсь закрывать глаза на ваше пьянство.
– Ах, какие строгости. Так что? Как собрание?
– Никаких особых новостей. Вряд ли ты узнаешь больше того, что тебе уже известно. Но про тебя говорили, – холодно добавил он.
– Про меня? И что там?
– Да то, что в последнее время ты привлекаешь внимание. Бросай свою дерзость. – Суйкан и не думал прятать недовольство. – Прикрываясь защитой Нацуки, ты затеваешь ссоры со сторонниками молодого господина, особенно с Акэру из Западного дома, верно? Хватит уже этих глупостей! Если так будет продолжаться, я не смогу тебя покрывать.
– Да ладно! Сами-то постоянно набрасываетесь на Юкию из Северного дома. А ведь он сторонник молодого господина, – нагло сказал Кимитика.
Тут Суйкан не удержался и, понимая, что ведет себя по-детски, рявкнул:
– Ты меня с собой не равняй!
Очевидно, Кимитика заметил его раздражение и удивленно фыркнул:
– Не стоит так кипятиться. Если вы имеете в виду мое поведение в последнее время, так я не просто так устраиваю эти перепалки. Больше половины я делаю нарочно.
– Что?
– Братец велел.
Разговор коснулся человека, о котором Суйкан меньше всего хотел бы слышать. Он невольно застонал:
– Так это он?!
Ближайший соратник Нацуки, Рокон. Человек, который пришел в академию на год раньше Суйкана.
– Это тоже выпад в сторону молодого господина и его сподвижников.
– О чем он только думает? Если господин Нацука сам выражает покорность молодому господину, бороться бессмысленно.
При этих словах Кимитика сделал такое лицо, будто считал Суйкана идиотом.
– По-моему, вы не понимаете моего брата.
– Кто ж его поймет! Этот человек говорит: «Считай верность развлечением». Меня не покидает ощущение, что общих слов у нас очень мало. Мягко говоря, он давно спятил. Если поймешь ход его мыслей, считай, твой конец близок, – отрезал Суйкан.
Кимитика странно посмотрел на наставника.
– Брат все еще не оставил мыслей сделать господина Нацуку Золотым Вороном. – Мальчишка осмеливался говорить страшные вещи так спокойно, будто обсуждал погоду. – А вы больше всех нравитесь брату. Когда настанет время, он, без сомнения, возьмет вас в свой штаб.