Воровка Дагорских лесов
Шрифт:
– Женой назвалась, – повторяет военный. Высокий мужчина перехватывает мою руку у запястья и болезненно его сжимает, – Значит будешь женой.
– А Катя?
– Назад никто не вернётся, – Бион поднимает запястье выше, принуждая меня встать почти вплотную, уперевшись в винтовку на его груди.
– Но, – я пытаюсь высвободить руку. Бесполезно.
– Поедешь со мной, жена. В Мрачный удел. Там и увидишь свою Катю.
Веслав разворачивает меня к очереди на маркировку и толкает в спину.
– Борис, оформи эту как сопровождение. Поедет в кузове пятой.
За металлическим столом сидит мужчина в очках. Худой, долговязый,
– А как оформить?
– Моя жена.
– Разве вы….?
– Сегодня, – с ухмылкой отвечает бион. Он наклоняется к моему уху со спины, – А я был прав. Белое недолго остается белым.
С этими словами он уходит вперед. Меня же оформляют. Без документов. Этот Борис еще та канцелярская крыса. Он упоминает, что сделает записи в административных книгах Дагора, а также по приезду в Мрачный удел я должна буду подойти к управлению, чтобы получить чип. Все жены военных имеют такое устройство, чтобы проходить туда, куда не пустят гражданских, и чтобы такие, как я, не имели возможности бежать.
– Вот и все. Проходите в пятую, – резюмирует Борис, – В другой раз говорите правильный статус. Вы невеста, еще не жена.
Невеста? Какая я невеста? Чья? Этого сухого палача с внешностью демона, так голодно смотрящего на меня со стороны?
Он пропуск в большой мир, где доступно больше, но не такой ценой.
Рядовой солдат ведет меня к машине. Затем для чего-то связывает руки, упоминая повторно о том, что невеста это не точный статус и так будет лучше. Возникнет меньше вопросов у проверяющих. Я не возражаю, а сама ищу глазами Катерину. Не вижу, пока не сажусь в кабину пятой рядом с водителем. Двери закрываются и тут, среди ожидающих погрузки в грузовой кузов одной из машин я вижу сестру с маркировкой на левой руке….
Глава 8. ТВАРИ
Мы выдвигаемся через четверть часа. Направляемся колонной через вторую часть города, за мостом и едем к огромной пробоине в стене. Здесь все в дыму, много военных, живых мертвяков и только что зараженных. Тех, кто уже приговорен к смерти несмотря на то, что все еще понимает происходящее и помнит себя. Люди, укушенные тварью, обезображенные. Я вижу женщину без руки. Ее левый рукав буквально повис вдоль тела. Одежда перепачкана кровью, глаза безумные, рот широко открыт. Она идет к колонне, ударяется о борт впереди идущего грузовика. Ноги несчастной подкашиваются, и она падает под капот. Бездушная машина на колесах безжалостно едет вперед. Я закрываю глаза и жмурюсь от противного чувства. Нас подкидывает, а затем заднюю осень.
– Мрак! Прутся под колеса, как собаки, – ругается водитель. Полный коренастый мужчина в синей кепке и старой военной форме Дагорцев жует сигару и с силой выкручивает руль от следующих зомбированных зараженных, – Давно я такого дерьма не видел.
– Они же люди, – шепчу я, – Они еще в сознании…
Но меня не слышат. Мотор ревет. Трое военных солдат в кабине никак не комментируют ужас, происходящий за окнами. Но каждый из них держит винтовку наготове.
Чем дальше продвигаемся, тем больше дыма и огня. Стражи Темного Горизонта используют огнеметы против толп прорвавшихся мертвяков. Из-за темноты я с трудом отличаю тени одну от другой, но машина периодически подскакивает, напоминает – они тут, их много.
– Так, всем хорошо держаться! – Командует
– А те, что в прицепе? – Спрашивает солдатик.
– Кто вылетит, тот останется. Они все равно не жильцы.
Парень бледнеет. Он сидит справа от меня, за водительским креслом. Молодой совсем, лет шестнадцать на вид, но он не мэрок, значит старше восемнадцати. Испуган, хоть и держится. Из Дагорских. Среди Темного Горизонта зеленых юнцов почти не бывает.
Я реагирую спокойно. Пятые в колонне, мы не можем хорошо просмотреть проем в стене. Движемся почти вслепую. Еще немного и Дагор останется позади. Впереди лес и долгая дорога к Мрачному Уделу. Я не была там прежде. Наслышана о каторжных полях и центрах реабилитации. Это место зла и боли. Моей Катьке туда нельзя…
Машину подкидывает, затем снова. Водитель газует, мы ускоряемся. Я хватаюсь руками за кресло спереди, но со связанными руками это непросто, поэтому при повторном подскоке я сильно влетаю головой в боковое стекло. Так, что на нем остается кровавое пятно, а по щеке бежит теплая дорожка крови. Солдатик замечает, тянет ко мне левую руку и подхватывает под локоть. Это спасает от повторной травмы.
– Спасибо!
– Не благодарите.
Улыбаюсь, сама смотрю на свое платье. Воротник в крови и пятно расползается. Но боли нет. Разбитый висок не дает о себе знать.
– Твою мать!
– Что там, Саныч?
Водитель выворачивает колеса в сторону, машина впереди нас выкручивает вправо и тут появляются ОНИ! Ровно под пробоиной огромной стены, пригнув уродливые длинные морды, стоят ТВАРИ!
– Мрак! Что делать? – Почти пищит солдат. Двое военных с переднего сидения направляют в лобовое стекло оружие. Но смелее всех водитель Саныч. Он за машину жизнь отдаст.
– Чего на дыбы встали, кошки драные! А ну хватайтесь за портки! Сейчас мы им покажем!
Меня удивляет, как военные отставляют винтовки в стороны и хватаются за что можно. А мой сосед еще и держит меня. Машина ревет, набирает оборот и газует в сторону тварей. У меня искры летят перед глазами от волнения и адреналина. Никогда раньше я не видела, чтобы кто-то пытался сбить или переехать ИХ!
Черные, длиной метров в пять и высотой в холке под два метра. Длинные когтистые четыре лапы. Более короткие передние и длинные задние. Четыре маленьких, но острых на зрение, глаза голубого цвета располагаются с каждой стороны приплюснутой головы монстра. Его пасть напоминает крокодилью, но короче и шире. Острые зубы в три ряда с выступающими передними. Именно передние зубы оснащены ядом. Монстры используют их, чтобы поразить жертву, оставить ее блуждающей или, как говорим мы – законсервированными на потом.
У существа длинный хвост, зауженный у основания и острый как копье. Им оно поражает цель, когда не удается сожрать или укусить.
Сейчас почти непробиваемый панцирь твари кажется черным, но это не так. Каждая особь, а именно самка – хамелеоны. Именно поэтому люди так часто не успевают заметить их, даже спящими и идут в пасть смерти…
Твари сильные, способные пробить металлический кузов старого военного грузовика, но Саныч слишком сильно заботиться о своей развалине. Он едет так, что тварь справа пригибается, а две других подаются в сторону. Нам вслед раздается шипение. Водитель кривится, ругается матом.