Ворожей Горин – Посмертный вестник
Шрифт:
— Я его и не считал. Хотя, думаю, пустое это, — махнул рукой Звягинцев. — Видели их тут вчера, а трупу месяца два, а то и три. Ты же видела состояние кожных покровов. Эти двое могли увидеть покойницу и, попросту испугавшись, сбежать.
— А могли вернуться к месту преступления, чтобы какие-то улики уничтожить и клеймо на трупе оставить.
— Священник?
— Да хоть мусульманка в никабе! Ты же понимаешь, что в Москве можно кем угодно вырядиться и никто внимания не обратит.
—
— Ну, ты же знаешь, некоторые маньяки жаждут славы и сами делают все, чтобы их поймали.
— А тебя не смущает, что их двое было? Это уже не сильно на маньячество похоже. Это уже группой лиц и по предварительному сговору получается.
— Или мы имеем дело с какой-то сектой, — задумчиво высказала мысль Вилкина, — или же эти двое действительно не имеют никакого отношения к этим убийствам. Что, кстати, с фотороботом?
— Завтра наши любители скандинавской ходьбы к нам в отделение придут для составления фоторобота этих двоих.
— Камеры на выходах из парка проверьте, — посоветовала Вилкина. — Поговорите с охраной, может, где и на территории они имеются. Если работают, пишут, то не нужен будет никакой фоторобот. И вообще разузнайте, какой промежуток времени на сервере сохраняется. Может, повезет, и мы нашу лыжницу срисуем.
— Сделаем.
— Только ты не сам за все хватайся. Ты этого лодыря напряги! — посоветовала Вилкина, кивая на ловеласа Самойлова. — А то стоит, как неприкаянный, ворон считает.
— Он это, вас стесняется.
— Хрен свой по вотсапу он не стесняется девушкам присылать, а работать стесняется?! — возмутилась Вилкина. — Нечего, пусть впахивает. Ты же старше его по званию, вот и напряги, пусть побегает. И с ближайших станций метро тоже пусть видеозаписи изымет, время-то точное у нас есть. Что у нас тут, «Тропарево» и «Юго-западная»?
— А если они на машине?
— А если на осле? — Вилкина уже злилась. Это место действительно словно высасывало спокойствие. — Мне вас что, учить надо?
— Екатерина Алексеевна! — позвал Карпыч.
— Все, работаем, товарищи, работаем! — похлопала в ладоши Вилкина и направилась к трупу.
Каждый ее шаг отдавался в мозгу звоном. Внезапно разболелась голова, начало мутить. Она уже знала, что увидит, поскольку Карпыч уже раздел труп.
— Ну, что я могу сказать? Никаких следов насильственной смерти. Никаких следов борьбы. Наш это трупик, — подавляя одышку, заключил судмедэксперт. — Точно скажу только после вскрытия, а так, навскидку, самое оно.
Вилкина подошла ближе и увидела на серой коже уже начавшего разлагаться трупа свежий ожог — клеймо в виде перевернутого креста. Как и в пяти других подобных случаях, клеймо было выжжено прямо на грудине. Версия о секте начинала принимать более ясные очертания. Теперь у них есть пять эпизодов, два подозреваемых и их приметный кот. Далеко не уйдут, сволочи.
Глава 2
—
— Не могу! — обливаясь потом, простонал я.
— Все ты можешь! Ленишься! — зарычал на меня отец Евгений. — Держать! Нет, не отпускай, держи его!
Наведенный мною морок в виде парящего в воздухе простого карандаша дрогнул и испарился.
— Все… — выдохнул я и рухнул на колени, почувствовав дикую слабость, а затем и судороги в икроножных мышцах, — не могу больше.
Наведение мороков давалось мне куда сложнее, чем развоплощение призраков. Перед помутневшим взором мельтешили белые мушки, как при высоком артериальном давлении. Сердце колотилось так, что казалось, еще немного — и я заработаю инфаркт миокарда, а за ним и срыв синусового ритма в придачу. В общем, то напряжение, с которым мне давалась ворожба, было сопоставимо с взятием экстремальных весов в пауэрлифтинге. И я знаю, о чем говорю — было дело, принимал участие в соревнованиях по этому виду спорта в армии. Тогда я тоже переусердствовал с нагрузкой, да так, что надолго потерял сознание прямо во время подхода. Сто десять килограммов в жиме лежа мне так и не покорились, но в зачет пошел мой предыдущий результат — сто пять кило при собственном весе всего семьдесят. Первое место в жиме штанги я так и не взял, зато стал чемпионом гарнизона по гиревому спорту, хотя по моей комплекции и не скажешь, что я имею хоть какое-то отношение к данному виду атлетики. В любом случае, то было в далеком прошлом, и нагрузки там были самыми реальными. Сейчас же я испытывал похожие ощущения с той лишь разницей, что по факту не поднял ни грамма.
Отец Евгений, спасший меня три месяца назад от двух жутких ворожей, взялся за мою подготовку к смертельной дуэли с одной из них. На дуэль, кстати, меня вызвала самая отмороженная из ворожей — Пелагея. Священник вкратце рассказал мне о том, какими силами оперируют ворожеи и как именно они водят за нос простого обывателя. После его объяснений я хоть и не сразу, но все же врубился, как ворожее Радмиле удалось обвести вокруг пальца полбольницы, где я прохожу ординатуру по терапии. Мне даже стало ясно, как именно тело ее покойной бабушки превратилось в говорящего выпотрошенного хряка. Радмила попросту навела этот морок на морг, так что все, кто там находился, видели лишь то, что она хотела показать. Почему именно свинья? Да кто их разберет, ворожей этих? Такое, видимо, чувство юмора у них. Кроме всего прочего, пакостница Радмила наводила мороки на всех, с кем общалась, разыскивая утраченную силу своей бабки. Именно так на мой след вышли и полицейские, уверенные в моей причастности к двум самоубийствам, которых, как выяснилось позже, не было и в помине.
Да уж, запутанная история, нечего и сказать. Но в том, собственно, и заключался дар ворожей — они могли внушить что угодно, кому угодно и когда им угодно. Они сеяли хаос в мире непосвященных и уже там, в мутной воде противоречий, нестыковок и откровенного абсурда ловили свою рыбку. Ради достижения своих целей ворожеи не гнушались ни обманом, ни лестью, ни угрозами. И цели у ворожей, как поведал мне отец Евгений, от посторонних глаз всегда были скрыты. Истинные мотивы своих действий они всегда маскировали за двойным, а то и тройным дном. Так что, даже обнаружив следы их деятельности, опытные следаки Совета не всегда могли понять конечную точку их пути. В моем случае ворожеи действовали в рамках операции по возвращению утраченного наследства своей почившей родственницы — ворожеи Варвары Семеновой, что на первый взгляд казалось очевидным. И именно поэтому отец Евгений считал, что на том вся эта история не закончится. Получить искомую силу, считал он, для ворожей было лишь первым шагом на пути к куда более значимому результату. Вопрос лишь в том, к чему именно они действительно стремятся.