Восемь секунд удачи
Шрифт:
Читер, торопливо передернув затвор, выстрелил уже почти в упор, вспышка порохового выхлопа, вырываясь из ствола, лизнула мертвяка по морде. Может, и не убила, но заставила свалиться конкретно, мордой вниз, едва шевеля конечностями уже без попыток подняться побыстрее.
Свесившись с прилавка, Читер стукнул топориком по споровому мешку и торопливо вернулся на позицию.
В дверях еще парочка нарисовалась. Бегуны, но серьезные. Ждать они не станут, надо встречать их в полной боевой готовности.
Читер, пачкая в крови и пистолет, и магазин к нему, торопливо перезарядил оружие
Думать не осталось сил.
И еще их не осталось на то, чтобы продолжать бой при помощи холодного оружия. Да и где оно, это оружие? Ножи и заточенные отвертки там и сям торчат в тушах тварей, местами завалившими пол магазина в два слоя (а в дверях, так во все три). Только топор лежит на залитом кровью прилавке, но даже не хочется к нему прикасаться, залит кровью до такой степени, что выскальзывает из ладоней. Мертвяки не один раз доставали Читера, обе ладони искусаны или изодраны когтеподобными ногтями, предплечьям тоже досталось, невзирая на защитные повязки, расквашено одно ухо, разодраны щека и лоб, про шею и вовсе думать страшно — дважды пребывал на волосок от смерти, когда в нее вцеплялись.
А один гад даже голень погрызть успел. Пуля, попав в голову урода, не убила его, а лишь частично парализовала. Читер в горячке боя не заметил покалеченную тварь, пока та ползком огибала прилавок. Лишь острая боль в ноге заставила посмотреть вниз и добить урчащую и чавкающую мерзость.
Он еще не вполне отошел после ранения, из-за которого пришлось расплачиваться со знахарем, как заработал новые отметины и потерю крови.
Откуда в этой глухомани взялось столько мертвяков?! Здесь у них что, съезд какой-то важный? Читер рассчитывал на пять, ну, может, десять противников, но сейчас по самым скромным прикидкам в магазине валялось двадцать восемь туш, из которых три настолько неприятные, что ради них приходилось хвататься за винтовку, переведя четыре дорогущих патрона.
Кстати о винтовке! В ее магазине всего один патрон остался, лучше перезарядить от греха подальше, это единственное средство, спасающее в самых серьезных ситуациях.
Начал было этим заниматься, но замер — перед глазами проявился лог победы. Это само по себе радостное и привлекающее внимание событие, но сейчас радовал не заработанный опыт, а совсем другое. Ну как же, Система любезно показывает, что бой закончен, в ближайших окрестностях торопящихся на шум мертвяков не осталось. Не любит она почему-то выдавать тексты посреди сражения, хотя нельзя сказать, что строго придерживается этого правила.
Да она даже в одинаковых условиях далеко не всегда одну и ту же надпись выдает, что уж тут говорить о прочем.
Черт, да он ошибся, всего-навсего двадцать четыре победы. Ну да ладно, простительно, для столь стрессовых условий это пустяковый промах. Но уж по поводу троицы крутых мертвяков ошибки быть не может, у него до сих пор поджилки трясутся при воспоминании обо всех их клыках и когтях.
На меткость перепало много. До обидного много. Ну да что поделаешь, ведь главных монстров приходилось валить почти исключительно из винтовки (лишь однажды помог топориком, добив в споровый мешок). Однако то, что досталось на основные характеристики,
Да еще и Система расщедрилась, накинув за эту лютую мясорубку двадцать свободных очков — приятный бонус.
Сила и выносливость увеличились на два уровня, ловкость на один, что в сумме подняло общий уровень Читера на единицу.
Теперь он седьмой — ура!
Но обидно, что проклятущая меткость урвала себе больше тысячи прогресса. Пойди эта цифра на основные характеристики, он бы стал девятым.
И ничего с этим не придумаешь…
Ладно, главное, что живой и неплохо подогревшийся.
Кстати о подогреться — сейчас кое-кому придется долго заниматься грязной работой. Двадцать четыре поверженных мертвяка, и у каждого имеется споровый мешок, который придется вычищать. Хочется, конечно, пополнить свой полностью опустевший «кошелек», но неприятно этим заниматься на запачканном кровью и обрывками внутренностей затертом полу деревенского магазина.
Однако делать нечего, за Читера никто эту работу не выполнит.
Глава 23
ЖИЗНЬ ШЕСТАЯ. ХОРОШИЙ ВЫСТРЕЛ
Примерившись как следует, Читер замахнулся кувалдой и от всей души врезал по обуху самого обычного плотницкого топора, найденного в сарае. Против силы не попрешь, лезвие, уже чуток вбитое в щель тонкостенного металлического ящика, подалось вглубь, свернув язычок замка.
Порядок, с шумной работой покончено.
Нет, рано так подумал, ведь дверца раскрылась с душераздирающим скрежетом. Ну да и ладно, деревня зачищена, можно чуток и пошуметь.
Читер, бросив первый взгляд на начинку, чуть не застонал от разочарования. Он-то надеялся, что в охотничьем сейфе найдется хотя бы один ствол. А здесь пусто. Лишь какие-то бумаги, коробки, патронташи пустые и внутреннее отделение — увы, запертое. Но на вид оно несерьезное, надо лишь еще разок взяться за кувалду.
Во внутреннем отделении хранились патроны, и, изучив их, Читер едва не заскулил из-за острого приступа неудовлетворенной жадности. Здесь их оказалось два вида: первые просто двенадцатый калибр, для ружья, они у иммунных ценились невысоко; а вот вторые…
Винтовочные, причем для обычной отечественной винтовки, а не какая-нибудь экзотика, где боеприпасы или невозможно найти, или они стоят столько, будто содержат платину и крупные бриллианты. Жаль, маловато, но все равно добыча, не зря потрудился.
Уже складывая добро в карман рюкзака, случайно краем глаза заметил какую-то несообразность. Обернулся, уставился на стену. Ее как раз осветило солнечными лучами, пробившимися через запылившееся окно, потому и получилось разглядеть то, что в тени не увидишь.
Прежде чем приступать ко взлому, Читер выкорчевал сейф, отделив его от стены, к которой тот был прикручен тремя массивными шурупами. Последние выдернулись «с мясом», оставив после себя широкие отверстия с неровными краями.
Вот только у одного отверстия верхний край был как раз ровный. Будто под линейку обрезанный. Это можно объяснить только тем, что под обоями скрывалась некая геометрически правильная неоднородность, рядом с которой и был ввинчен этот шуруп.