Восход Авроры

Кауфман Эми

— Понятно, — бормочет она. — Ты демонстрируешь доверие своей семье, позволяя опечатывать свой дом. Если они не будут работать на совесть..

— Точно, ты погибнешь. Поэтому мы возводим крепкие печати, затем закрываем двери и сражаемся за них, если нужно Дэриэл не предаст нас, потому что он — семья. — Усмехаюсь я. — Не говоря уже о моих бабулях, а они довольно жуткие леди.

Она замолкает на мгновение, и ее шепот ласков.

— Наверное, тяжело быть вдали от семьи.

Я фыркаю.

— Мне-то? Не очень. Меня отослали в

раннем детстве.

Она выглядит так, словно не купилась на это, но, тем не менее, больше не спрашивает.

— Отдохни немного, — предлагает она. — Я останусь и покараулю.

Отряд занят поиском мест, все разбиты после битвы на Сагане, потом на Беллерофонте, а после в Складке. Большая фигура Кэла лежит на верхней койке, Аври и Зила заняли место посредине. Тай на полу… похоже наш благородный командир планирует спать, прислонившись к стене, в чем, как я уверен, сожалеть он не будет. Кэт напротив него, она выглядит обиженной. Не удивительно, ведь она пропустила драку.

Мы оба со Скарлет знаем, что мне понадобится нижняя койка, поэтому я молча протягиваю ей подушку и одеяло, которые она стелет на полу, рядом с братом. Я ложусь на матрас, глядя на ботинки Авроры, свисающие с края койки надо мной. Судя по сиянию на потолке, она снова включила свой поддержанный юниглас, поглощая информацию в режиме чтения. Она та еще штучка. Ростом не больше Зилы. В ней нет ни намека на неприятности, которые к ней так и тянет магнитом. За исключением того, когда ее глаз, знаете ли, начинает светиться..

Я знаю, что мы глубоко увязли во всем этом. Знаю, что было бы куда умнее просто сдать ее ВРУ, и молиться, чтобы нас не осудили и не упекли за решетку. Но всю свою жизнь, я стоял в сторонке и лишь подглядывал за всем. Проблема. Бремя. Аберрация. Совсем как она. И все это научило меня быть уверенным в одном. Мы, аутсайдеры, должны держаться вместе.

Я лежу в темноте. Наблюдаю, как Скарлет наблюдает за всеми нами. Она тянется и натягивает одеяло на Кэт до самого подбородка, поправляет одеяло на брате. Есть в ней что-то такое… под всей этой стервозностью и сексуальностью. Нечто материнское. Золотой Мальчик присматривает за нами, потому что мы — его команда. Его ответственность. Скарлет приглядывает за всеми нами, потому что ей не все равно.

Она ловит на себе мой взгляд.

— Поспи, Финиан, — шепчет она.

Закрываю глаза и засыпаю под мерное посапывание своих товарищей по команде. Мне снится дом, Траск, с красным солнцем, которое раскинулось над городским ульем, что уходит глубоко под землю. Во сне я на поверхности и идет снег, крошечные хлопья падают с неба и укрывают беспощадную острую поверхность скалы белым одеялом. Но это не самое странное. Насколько я помню, снег не должен быть синим..

***

Я просыпаюсь от того, что Тайлер и Кэт шепотом спорят.

— Мне плевать, — шипит она. — Это чертовски жутко, Тай. И мы увязли во всем этом по самые помидоры. Она —

разыскиваемая беглянка. Мы просто обязаны сдать ее полиции.

— Мы даже не знаем, что это, — говорит он тихо.

Следующим раздается голос Зилы.

— Похоже на повторение одного и того же изображения.

Я отворачиваюсь от стены, где заснул. Мои главные сервоприводы и мускульные переплетения немедленно активируются, лишь пальцам требуется пару секунд, чтобы начать артикуляцию. Открываю глаза, перед глазами встает наша маленькая грязная комнатушка и..

Кусок Творца.

В тусклом свете от юнигласа Кэт, я вижу рисунок… один и тот же, снова и снова намалеванный люминисцентной белой краской. Он на каждом свободном сантиметре стены, на каждом люке и ящике; краска медленно стекает и падает на пол, где нарисовано еще одно огромное изображение на том месте, где никто не спал.

Это фигура. Гуманоид. Но у него всего лишь три пальца, которые удлиняются слево-направо. Глаза разные: один пустой, а другой белый. А на груди, где должно быть сердце, нарисована другая фигура.

Бриллиант.

Кэл просыпается, а Скарлет открывает глаза после толчка брата. Она со стоном приподнимается на локте, выгибает спину и застывает на месте, увидев сотни светящихся рисунков, украшающих наше временное жилище. Мы вшестером сидим и пялимся на рисунки на стенах.

— Ноль права, — тихо говорю я, оглядываясь. — Это жуткая хреновина, Золотой Мальчик.

При звуке моего голоса, наша безбилетница зашевелилась на койке, которую делила с Зилой. Она садится и свешивает ноги с края кровати, щуря и зевая при свете фонаря Кэт. Потирая сонные глаза, она обводит взглядом комнату и, наконец, замечает, что все смотрят на нее.

— Что? — Спрашивает она. — Я что, храпела?

Ее пальцы измазаны люминисцентной белизной. А на щеке пятно краски. Она смотрит на изображение на стене. Потом опускает взгляд на пальцы. Выражение ее лица, когда она понимает, что это была она… что она это сделала, даже если ничего не помнит об этом — разбивает мне сердце. По-крайней мере, полагаю, что так можно назвать болезненное сокращение мышц в центре груди.

Случается не слишком часто.

— Я не… — Ее шепот умолкает.

Кэл бесшумно спрыгивает с верхней койки и вглядывается в рисунок. Он бросает взгляд на Аврору, между бровями появляется маленькая морщинка.

— Чего ты боишься? — спокойным голосом спрашивает он. — Это знак. Мы там, где и должны быть. И теперь нам известно больше о том, что нам следует искать.

Это определенно самая практичная вещь из того, что он когда-либо говорил, вот только его тон не помогает успокоить Аври. Челюсти сжаты, глаза широко распахнуты, и я вижу, как она борется с желанием не закричать. Заплакать. Сорваться. Именно в этот момент входит Дэриэл. Без стука.