Восход Левиафана
Шрифт:
Карн отвернулся, логично рассудив, что примерно так и должны выглядеть татуировки бога разрушения. Кстати, надо будет узнать - отчего у богов имеется явная тяга к художественной резьбе по собственному телу. Это у них фетиш такой или в этом есть смысл? Но это потом, сейчас - наполнить желудок.
Вик улыбнулся и помахал Карну рукой, Эрра сдержано кивнул. Карн сходил в уборную, умылся, а когда вернулся назад, на одной из лавок его ждала тарелка с едой. Уже знакомые «картофелины» и что-то, внешне напоминающее яичницу. Карн съел все без лишних раздумий. Потом, следуя примеру Рокеронтиса, зачерпнул воды прямо из фонтана и опрокинул в горло пару
– Что ж, Карн, настало время получить ответы, не так ли?
– он улыбнулся, но как-то грустно, почти обреченно.
– Тебе многое нужно узнать, пройдет не один месяц, пока ты не освоишься в новом для тебя мире, который, как тебе казалось, ты и так неплохо знаешь. Но мы начнем с того, что важнее. Пойдем, здесь без Тота не разобраться.
– И без пол-литра тоже, - буркнул Рокеронтис. Эрра и ухом не повел, хотя не мог не услышать. Карн еще вчера приметил, что у богов, пусть даже находятся они в смертных оболочках, чувства острее людских.
Тот сидел в библиотеке за письменным столом, перед ним горела свеча в подсвечнике с рунической вязью. Карну показалось, что свеча выглядит точно так же, как выглядела вчера, ровный язычок пламени замер без движения, будто прирос к восковой основе. А сама свеча не уменьшилась ни на сантиметр. Как там было у Кэррола? Все чудесатее и чудесатее...
Тот поднял на них свои большие и безмерно мудрые глаза. С минуту буравил Карна, потом мельком пробежал по лицам остальных.
– Пришли?
– не особенно дружелюбно полюбопытствовал бог мудрости. Он выпрямился и положил руки на подлокотники. На нем была просторная белая рубаха, расстегнутая на три пуговицы, и черные видавшие виды штаны. Рукава были закатаны по локоть, как у Эрры, но предплечья Тота были девственно чисты, никаких татуировок. Зато на груди тату были, расстегнутый воротник демонстрировал краешек какого-то геометрического узора.
– Пришли, - спокойно ответил Эрра. Он указал Карну на древний стул, который, казалось, может развалиться от одного лишь взгляда. И сам тут же уселся на другой. Стул натужно скрипнул под весом богатыря (и все же сколько в нем? девяносто? а может, и все сто!), но выдержал. Рокеронтис прислонился к шкафу, Вик не шелохнулся.
– Парень хочет знать, - констатировал Эрра.
– А он готов?
– Тот изобразил подобие улыбки. И тут же посмотрел на Карна.
– Ты готов?
– Смотря, что вы имеете ввиду, - Карн не совсем понимал, что происходит. Посвящение? Обряд инициации? В голову не пришло ничего умнее. Было бы неплохо, если бы посвящение проходило, как у высших виккан, с рыжими сисястыми девчонками, готовыми на все... Рокеронтис подавил смешок. Будто прочел мои мысли, в очередной раз подумал Карн.
– Ты готов задавать правильные вопросы, - Тот внимательно посмотрел на парня.
– Но готов ли получать ответы на них?.. Не знаешь. И я не знаю. Но Эрра, кажется, верит в тебя. Он говорит, что ты и есть Адхва-Га. К сожалению, до поры до времени мы не можем этого проверить. Посему...
Он быстро встал и двинулся вдоль книжных полок, бесцеремонно отпихнув стоявшего на проходе Рокеронтиса. Тот фыркнул, но не злобно, скорее с легкой обидой. С тем же выражением лица ребенок показывает язык в спину учителю, который только что отчитал его перед всем классом.
Древнеегипетский бог мудрости дошел до конца стеллажа, развернулся и двинулся
Он остановился где-то в глубине библиотеки, задрал голову вверх, потом легонько взмахнул рукой, описав в воздухе короткую дугу, и ему в руки упала книга. Массивный том в простом кожаном переплете. Обложка пуста, ни слов, ни знаков.
Тот вернулся к столу и осторожно (Рокеронтис сказал бы - любовно) положил фолиант на стол.
– Сядь ближе, - негромко сказал Тот. Никто не вымолвил ни слова. Карн послушно придвинулся вместе со стулом.
– А теперь возьми эту книгу и открой первую страницу.
– А что вообще происходит?
– Карн, тем не менее, подтянул к себе книгу, перевернул так, чтобы переплет оказался слева.
– Может, вы объясните?
– Надеюсь, ты сам это поймешь, - Тот вновь загадочно улыбнулся. Потом ткнул сухим узловатым пальцем в книгу.
– Здесь основы того, что тебе нужно знать. Открывай и читай.
Карн обвел взглядом своих новых товарищей. В глазах Вика читалось нетерпение, Песочный человек с отсутствующим видом доставал из под ногтей грязь, которой там не было и в помине. Эрра внимательно смотрел на Карна. Когда их взгляды пересеклись, бог войны кивнул ему. И смотрел он так, как отец смотрит на сына, который играет за сборную школы на футбольном матче. Карну на ум пришел образ Морфеуса, который предлагает Нео сделать выбор. Пафосно, но наглядно.
Наконец, он перевел взгляд на фолиант. В воздухе повисла зыбкая, напряженная тишина. От него чего-то ждали. Но чего? На ум пришел только самый очевидный для данной ситуации вариант: если он действительно Адхва-Га, то он сможет читать эту книгу. Аки Ричард Сайфер с томом Сочтенных теней. Если же нет... и что тогда? Все-таки вскроют? Принесут в жертву?
Карн раскрыл том и опустил взгляд на первую страницу. Страница уставилась на него девственной пустотой желтоватого пергамента. Он перелистнул страницу, на второй тоже ничего не было. Он уже хотел попробовать раскрыть третью, когда краем глаза заметил какое-то движение, скорее даже блик, как бывает, когда в поле периферийного зрения попадает быстро движущийся объект. Карн всмотрелся в страницу и внезапно ощутил покой и умиротворение, будто аура Тота передалась и ему. Нервное напряжение, непонимание, страх перед неизведанным - все отступило на второй план. Он просто смотрел в книгу, а перед ним на листке пергамента проступал рисунок.
Дерево с раскидистой кроной врылось своими мощными корнями в мягкую податливую твердь. Верхняя его часть была равномерно заштрихована, а нижняя так и осталась светлой, нетронутой незримым карандашом. Карн не увидел на странице ни единого слова, но с каждой новой линией, с каждым штрихом перед ним всплывали образы, будто кто-то нашептывал ему лекцию, но нашептывал прямо в мозг. Карн вспомнил прикосновение Рокеронтиса, который таким незамысловатым образом решил передать парню часть своих воспоминаний. Тогда все было сумбурно, несвязно, а потому - по большей части непонятно. Но Книга Тота передавала образы четко, последовательно, и каждый из них отпечатывался в памяти, как негатив на снимках советских фотокамер. «Что ты сказал?
– Карна прошибло озарение.
– Книга Тота? Твою мать, ну конечно!» Он держит в руках легендарную Книгу Тота! И не греческую копию, а тот самый оригинал, в существование которого никто особо и не верил!