Восход Луны
Шрифт:
– Тия, но я не Найтмер Мун!
– Воскликнула я с отчаянием. Горькие слезы наполнили глаза.
– Луна, держи себя в узде. Ты все та же упрямая глупая кобыла, так и не поумневшая за ты-ся-чу лет.
– Чеканя шаг, Селестия медленно приближалась ко мне, с суровым выражением морды.
– Я, прежде всего, несу ответственность за благополучие моих пони. И передо мной стоял выбор. А ты хотела наколдовать вечную ночь, ввергнуть целый мир в хаос и мрак, следуя лишь прихотям своего необузданного эго, не думая ни о чем, кроме своего уязвленного самолюбия. Неужели ты все забыла? Или ты думаешь, что все забыла Я?
Тихо всхлипывая, я попятилась
– Я помню. Но ведь я…
Селестия обошла вокруг меня, ударом ноги послав валяющийся свиток в глубь комнаты.
– Из-за тебя я перестала спокойно спать. Из-за тебя нарушена жизнь столицы. Из-за тебя пришлось отменить несколько важных собраний, благополучный исход которых гарантировал моей стране процветание лет на пятьсот вперед. Из-за тебя сама жизнь в Эквестрии теперь под угрозой.
Мне очень нелегко было осознать, что я - причина проблем в родной стране. Я неуклюже попыталась встать. Селестия обернулась через плечо:
– Луна, давай начистоту. Кому ты здесь нужна? Кто еще помнит о Принцессе Ночи, кроме меня? Никому нет дела до твоих вычурных ночей, и никого не волнуют созданные тобой сны. Твой талант давно перестал нести какую-либо ценность, пора наконец это понять и признать. Я одна двигаю оба светила, и десятки поколений пони на протяжении сотен лет спокойно засыпают и просыпаются. Именно поэтому всепони славят меня, ведь я несу свет и жизнь в их мир. А что несешь ты? Иллюзию счастья и несбыточные мечты? Что ты можешь подарить этому миру? Мрак и холод, смерть и забвение?
И если ты вернешься, каких еще фортелей я должна буду от тебя ожидать? Вдобавок ко всем внутри- и внешнеполитическим проблемам, мне придется постоянно контролировать еще и тебя! Если бы раньше, моя дорогая сестра, ты уделяла больше внимания своим обязанностям, а не самокопанию и глупым жеребячьим обидам, ты могла бы понять, как мне сейчас тяжело!
– Селестия будто швырнула эти слова мне в морду.
Белый аликорн застыла, словно мраморное изваяние, в ее взгляде явственно читались разочарование и злость. Нет, сестра ни разу не коснулась меня, но слышать ее упреки было страшно и мучительно больно. Громко рыдая от унижения и бессилья, я подползла к ограждению, перевалилась через него и камнем рухнула с балкона в сумрачную пустоту, теряя перья. Лишь над самыми скалами, инстинктивно расправив крылья, чудом не разбилась и выровняла полет. Подальше, подальше от этого кошмара.
Яростно ударив магией, я вылетела в какой-то чужой сон с бушующей грозой. Врезавшись в огромную черную тучу, зарылась поглубже и разрыдалась вновь. Непрестанные раскаты грома заглушали мои стоны и крики. На душе было мерзко, холодно и пусто от того, как обошлась со мной родная сестра.
И от понимания, что Селестия в чем-то права.
***
Диван под моей головой мокрый от слез и слюны. Себячувствие паршивейшее. Я отвергнута, изничтожена и растоптана. А ведь так хорошо засыпалось… Повозившись, стянула покрывало и грустно оглядела комнату. Под дверью спальни виднелась маняще-уютная полоска света. Застонав от щемящего чувства одиночества, я подошла к двери, нерешительно коснулась ее копытом. Что, если Лайри занят, а я помешаю ему? Прислушалась - тишина. Собравшись с духом, несмело толкнула дверь.
Лайри сидел за столом, и с помощью инструмента, похожего на птичий клюв, плел из гибкой золотой нити некий обруч.
– Делаю тебе сюрприз, его пока не надо видеть.
Так и есть, помешала. Подумав, я хотела уйти.
– Луна, иди сюда.
– Поманил человек движением руки.
Подошла. Он прижал ладони к моим щекам, таким теплым и привычным жестом заботы.
– Ты выглядишь измученной.
– Мне снова снятся кошмары.
– Плохо.
– Да.
Сев, я положила передние копыта на колени человеку и посмотрела в глаза:
– Лайри, пожалуйста, отвези меня погулять.
***
[ Лайри \ Квартира Лайри ]
Мы с Луной любовались закатом с балкона. Солнечные блики скользили по антеннам на крыше дома напротив. Запоздавшие птицы торопились найти место для ночлега. Вдалеке серебристо сверкнул самолет.
Принцесса захотела этой ночью куда-либо съездить, но у меня не было настроения гонять машину. В качестве альтернативы я предложил ей подышать свежим воздухом, посмотреть на город, не выходя из дома, и распахнул среднее двухстворчатое окно балкона.
Луна стояла на задних ногах, свесив передние через подоконник и, вытянув шею, с интересом смотрела по сторонам. Видимо, впервые видела вечерний город с миллиардами пробуждающихся огней.
– Тут столько всего непонятного… - Пони сощурилась, рассматривая что-то внизу.
– Что?
– Оно уже уехало. Такое, с красными и синими светлячками на крыше. Хм, все это похоже на огромный улей.
Я не опасался, что Луну заметят посторонние. Люди склонны смотреть под ноги и в карманы, нежели по сторонам, и тем паче, не станут задирать голову, чтоб глянуть на высотку, когда это не горящая достопримечательность. Если кто-то внизу и увидит выглядывающую с балкона пони, то в сумерках примет ее за собаку, как самое логичное объяснение животного в городском доме.
– Есть такая занятная теория, согласно которой люди - потомки обезьян. Мол, обезьяны некоторых видов долго и нудно умнели в процессе эволюции. Сторонники этой теории приводят немало фактов, начиная внешним сходством, заканчивая древними орудиями труда, найденными в каменных пещерах.
– Хм, обезьян я видела.
– Взглянув на меня из-под пушистых ресниц, Луна задумчиво прикрыла ясные глаза. Иногда она будто стеснялась близкого зрительного контакта.
– Сходство? Возможно и есть.
– Пожала плечами и ее крылья шевельнулись, словно желая раскрыться.
Я поправил теплое одеяло, укрывающее плечи кобылицы, и прижал ее к себе. Стоящая вертикально, аликорн была выше меня на голову, не считая рога, мне нравилось смотреть на нее снизу вверх. В такие моменты царственная осанка Луны казалась особенно изящной и хрупкой, а я ощущал себя ее верноподданным под покровительством Принцессы Ночи. Несомненно, она понимала и ценила это.
– Но если посмотреть на ситуацию с иного ракурса, то станет ясно, что люди произошли от муравьев.
– Я широким жестом охватил город под нами.
– Вот, это все гигантский муравейник, и уклад жизни его жителей абсолютно схож с жизнью насекомых. Все они просыпаются утром, выбегают на улицы, тащат еду и вещи в свои жилища, и оцепеневают с наступлением ночи. И так всю жизнь, с незначительными вариациями. Как и насекомые, люди постоянно куда-то бегут, что-то разрушают, копают, волокут, строят. Чтоб убедиться в этом, достаточно взглянуть сверху на муравейник и город - ты не увидишь разницы.