Воскрешение
Шрифт:
– Заткнись, скотина, – спокойно, без крика или угрозы в голосе во второй раз произнес Аламез, не желавший тратить время, чтобы вникать в суть жизненной философии озлобленного на весь белый свет подранка. – Не для того я сюда приперся, чтобы бред твой выслушивать! Веди давай!
– Ну, пошли, коль занятой такой и неразговорчивый, – пожал узкими плечиками ничуть не обидевшийся Кабл и тут же, повернувшись к гостю плешивой макушкой, резким рывком распахнул успевшую лишь жалобно скрипнуть дверь.
«Надо впредь с малышом поделикатней быть! – подумал Дарк, следом за низкорослым провожатым переступая порог лет двадцать назад, если не более, опустевшего дома. – Дверь-то дубовая да железом обитая, а он ее так легко распахнул! Уродец
Изнутри дом выглядел еще хуже, чем снаружи, но в общем и целом значительно лучше, чем Аламез рассчитывал. Битая посуда, обрывки истлевшей одежды, обломки поломанной, частично обгоревшей, частично сгнившей мебели покрывали запыленный пол почти равномерным слоем. В результате когда-то давно охватившего дом пожара пострадала не только крыша, но и выгорел весь второй этаж, включая даже лестницу наверх, лишившуюся из-за буйства прожорливого пламени большей части ступеней и почти всех перил. Однако поразило Аламеза нечто иное, совершенно не вписывающееся в серую, невзрачную картину разрухи и запустения. Хоть сквозь дыры в потолке на первый этаж во время дождей и снегопадов обильно поступала вода, пол был в прекрасном состоянии. Покрытые толстым слоем грязи и пыли половицы не скрипели под ногами, да и выглядели как новенькие, так, будто их положили всего года два, от силы три, назад.
– Што к двери жмешься?! Пошли шустрей давай, сам же торопился! – недовольно пробурчал провожатый, которому в жизни явно не хватало общения, и, достав из залежей хлама кривую палку с обмотанным тряпками концом, направился к лестнице.
На секунду-другую Дарк замер в недоумении. Второй этаж дома сгорел, первый был превращен в свалку, и единственным местом, где еще можно было устраивать тайные встречи, оставался подвал. Однако вход в подземелье находился совсем в другой части руин, да и был слишком захламленным; чтобы добраться до него, потребовался бы минимум час упорных трудов. Одна лишь неизвестно как попавшая в дом ржавая железная балка весила никак не меньше полудюжины пудов, и отодвинуть ее с прохода могла бы лишь парочка сильных кузнецов или портовых грузчиков.
– Куда меня завел?! – не то чтобы грозно, скорее лишь удивленно спросил Аламез, все-таки удержавшись и не закончив свой вопрос пытавшимся вырваться на свободу унизительным словом «недомерок».
– Меньше болтай, шибче шагай! – сердито нахмурив брови, ответил Кабл и опять пронзил моррона кинжалами своих маленьких, крысиных глазок. – Раз веду, значица, надобно. Подь сюды, господин брюзга, и смотри от испужки чрезмерной одежонку не замарай! На запашок мне начхать, я ко всякому приучен, но вот штанишек-то под робой, поди, совсем не имеешь… ОНО все наружу вывалится! – оскорбил Дарка коротышка топорным подобием шутки и самозабвенно захихикал, довольно удачно сымитировав крысиное попискивание.
«Вот так всегда бывает! В нашем мире нельзя проявлять великодушие и деликатность,
Подойдя вплотную к лестнице, Дарк обнаружил, что под ней в полу находится довольно хорошо замаскированный люк. Быстро откинув свободной от палки рукою пару-другую обломков, Кабл нагнулся, на что-то нажал длинными пальчиками, а затем легко отделил от пола сразу три прибитых друг к дружке доски.
– Позади пойдешь! – распорядился коротышка, доставая из складок одежды небольшой флакон мутного, не пропускающего солнечные лучи стекла и огниво. – Люк за собой плотно закроешь… до щелчка. Понял?!
– Иди уж, нечего в носу ковыряться! Как-нибудь соображу, что к чему, – проворчал Аламез, раздраженный тем, что какой-то воришка-заморыш держит его за тупоголового неумеху, неспособного даже закрыть за собой дверь.
Откупорив флакон, коротышка вылил его содержимое на тряпки, намотанные на палку, и чиркнул огнивом. Самодельный факел вспыхнул ярким, неестественно зеленоватым светом, больно резанувшим по глазам моррона и вызвавшим у него потоки горючих слез.
– Не смотри на пламя, бобошеньки будет! – не скрывая злорадства, умышленно с запозданием предупредил Кабл, уже успевший проникнуться к спутнику неприязнью.
Примерно пару секунд Дарку не удавалось поднять веки, но затем слезящиеся глаза с грехом пополам открылись, и он увидел, что сыгравший с ним злую шутку посредник уже успел спуститься в подземный проход и там его поджидает, явно получая наслаждение от плачевного результата деяния ручек своих. Так уж устроен мир: есть люди, которым хорошо только тогда, когда ближним плохо; боль одних порождает наслаждение других.
– Говорил же те, не зыркай на пламя! – цинично заявил коротышка, когда щурящийся и потиравший глаза Дарк спустился по небольшой лесенке и начал закрывать за собой массивный, но довольно легко движущийся люк.
– А чего это вдруг птичьим пометом запахло? – съязвил моррон, имевший желание, но бывший пока не в состоянии устроить коротышке вполне заслуженную им трепку. – То ли факел так чадит, то ли ты, дружок, в штаны навалял?!
Кабл мерзко захихикал. Видимо, шутка пришлась ему по душе. Однако в воздухе на самом деле витал весьма дурной запашок, природа которого была точно определена морроном.
– Не просто птичьим, а голубиным! – со знанием дела заявил Кабл. – Голубь – птичка особая, она – настоящее чудо, венец творения крылатого мира! Я помет ее с пивком и еще с кое-чем мешаю, месяцок настаиваю… и вишь, как тряпье зарделось! Почти не горит само, а светит ярко, даже под водой путь освещать может. Моя придумка! – признался Кабл, явно гордившийся собственным изобретением, хоть и полезным, но уж больно пахучим.
Подземный коридор, по которому небольшая процессия из двух человек отправилась в путь, был узким, длинным и с высокими потолками, из чего Аламез сделал два вывода. Во-первых, ход ведет в соседнее здание или куда-то еще и не соединяется с подвалом еще одного заброшенного дома, а во-вторых, тоннелем пользовался не только противный коротышка, скорее всего, он был здесь гостем, а не хозяином. Возможно, коридор ведет в подземное убежище одной из воровских шаек, но если дело обстояло именно так, моррону следовало готовиться к схватке, а лучше ударить коротышку по затылку и бежать прямо сейчас. Воры, бандиты и прочий преступный сброд не приводят к себе в логово кого попало, а уж если случайный человек и оказался в нем, то жить ему осталось считаные минуты. Как только лиходеи узнают, что хотят, или обчистят карманы, они тут же избавятся от доверчивого чужака. Местонахождение убежища должно находиться в тайне, и это закон! Кто же его нарушает, оканчивает жизнь на тюремной площади, и Дарк видел, как.