Воскрешенные
Шрифт:
А потом он выздоровел и стал избегать меня.
И я поняла, что любовь проходит. Безвозвратно, рассеянно, никак не отзываясь на тоскливые вопли брошенной души. И что желать общения со мной может только больной, не нужный другим, а здоровым не нужна я.
Я обиделась так, что перестала с ним разговаривать и вообще его замечать. Продолжая любить…
— Ась, я… — хрипло начал Алёшка, словно увидел все мои мысли, — боялся любить тебя. Я боялся сделать свою любовь заметной, ведь это… неправильно.
И
В доме, как медузы в воде, плавали духи, не меньше двух. Различать их я еще не умела. Можно ли хотя бы дом сделать духонепроницаемым? Дарху не следует знать, что Алёшка мне тоже дорог.
— Мне было больно, — изображая равнодушие, пожала я плечами. — Но теперь это уже неважно.
— Прости, — сказал Алёшка. — Я был очень глупым, и чувствовал только свою боль.
Семь лет назад эти слова спасли бы меня. От чего?.. Не знаю, но от чего-то спасли бы.
А если бы он поступил иначе? Если бы не испугался? По-прежнему проводил больше времени со мной, чем с братьями, и так же легко и радостно со мной общался… Если бы нас продолжала связывать эта любовь — изменилось бы что-нибудь с появлением Германа? Мне бы пришлось выбирать между ними, и выбор этот был бы мучительным… Меня бы мучила необходимость расстаться с Алёшкой, потому что, в конечном счете, я бы выбрала Германа. Надо же, общепринятая мораль оградила нас от беды, и вовсе не той, от которой призвана была ограждать.
— А что Лена?
Алёшка спрятал улыбку за глотком чая.
— Сказала, что между нами все кончено. Чем избавила меня от необходимости говорить это самому.
Очень хотелось торжествующе воскликнуть: «Я так и знала!» Но это пошло.
— И совсем-совсем ничего не осталось?
Сохраняя улыбку, он задумался. Я поняла, что Лена, получив его спокойное согласие, испытала явственное потрясение.
— Я подожду, — ответил Алёшка. — Мне кажется, она еще может измениться.
VI
В дверном проеме замерли гости, Кирилл и Слава.
— Привет, — сказал Кирилл нам обоим, а потом спросил у Алёшки: — Вы там чего?
— Все по плану, — сдержанно отозвался тот. Висящая на подлокотнике тряпка, вся в пятнах крови, за него рассказала о причине визита.
— Ась, — Кирилл протянул мне стопку бумажных листов. — С английского мы еще рубим, но это португальский. Переведешь?
Просьба была такой же неожиданной, как бумага стандартного формата с отпечатанным на принтере текстом. На Острове это редкость.
Кирилл уселся в кресло, а Слава, странным смурным взглядом прицепившийся к Алёшке, остался стоять.
На листках был отпечатан текст статьи по физике элементарных
— Ась, спасибо, — так и не объяснив, в чем дело, попрощались они и ушли.
Следом за ними ушел Алёшка.
Так-так-так. В статье описывались все известные на прошлое воскресенье субатомные частицы, а также обстоятельства, при которых они были обнаружены. «Наших» среди них нет — это вывод из поведения Кирилла и Славы. Значит…
Значит, они не с Земли и не из космических лучей, пойманных на Земле. Значит…
Пора познакомиться с сэром Оуэном Брюсом.
И тут, впервые за весь сознательный период своей жизни, когда я чего-то хотела и добивалась, передо мной выросла толстая непробиваемая стена. КАК?
Допустим, добраться до уважаемого консула Земли поможет Королева. Допустили.
Но что я ему скажу? «Не вы ли пробиваете дырки в пространство-временах? Нет-нет, я не против, но есть же более цивилизованные способы это делать, не губя людей и белок — попросить духов, например. Какие такие дырки? Ну, не станете же вы отрицать, что знаете о мультивариативности Земли…» На этом месте мне воочию вообразились выпученные от удивления и интереса глаза пятидесятилетнего сэра, и продолжать конструирование будущей беседы расхотелось. Если это его рук дело — признается ли он? Убийство, все-таки…
Последить бы за ним.
Конечно, не «во плоти»… Не «вплотную»… Запуталась. Ясно одно — это в состоянии делать только духи. Срочно требуется консультация Королевы!
Ой, стоп.
Если будет то же самое, что в прошлый раз, то лучше не надо — с ее представлениями о времени я запутаюсь окончательно. С ее представлениями о времени вполне может оказаться, что она уже мне помогла.
…А ведь и помогла.
Познакомила с Салдахом. С полярной башни открываются потрясающие виды…
Кажется, я покинула его башню хоть и поспешно, но в полной уверенности, что всегда смогу вернуться. Что ж, попробую.
VII
Салдах обрадовался мне и не удивился просьбе показать не событие, а определенного человека.
— Ты можешь, глядя из окна, найти его по отпечатку, который хранит твоя память.
Удачное совпадение: единственный раз, когда Оуэну Брюсу выпал шанс запечатлеться в моей памяти, я рассмотрела его из окна. А окно было в казарме комплекса резиденции Великих Магистров на планете Великий Магистрат.