Воскресшая жертва (сборник)
Шрифт:
— Только бы Вулф перестал сопеть, — пожаловалась она. Она вытерла глаза бумажным носовым платком, который вынула из шкатулки, обтянутой шелком. — Мои нервы вконец расшатаны. Я этого не вынесу.
Собачка продолжала повизгивать. Женщина села и слабо ее шлепнула.
— Он ушел? — спросил я. — Куда?
— Откуда я знаю? — Она посмотрела на свои часики, усыпанные бриллиантами. — Он ушел в шесть тридцать сегодня утром.
Я не расстроился. Один из наших парней следовал за Шелби с тех пор, как я проверил у
— Вы не спали, когда он ушел? Вы слышали, как он уходил? Он что-нибудь взял с собой?
— Я одолжила ему свою машину, — сказала она гнусаво.
— Вы считаете, что он попытается уйти от закона, миссис Тридуэлл?
Она высморкалась и снова приложила платок к глазам:
— Я понимаю, что это моя слабость, мистер Макферсон. Но вы знакомы с Шелби, он само обаяние. Он о чем-то просит вас, и вы не можете ему отказать, а потом ненавидите себя за то, что поддались. Он сказал, что речь идет о жизни и смерти, и если я когда-нибудь узнаю причину, то буду навсегда благодарна.
Я дал ей возможность немного поплакать и затем спросил:
— Вы считаете, что он совершил убийство… убийство вашей племянницы, миссис Тридуэлл?
— Нет! Нет! Не верю, мистер Макферсон. У него на это не хватит смелости. Уголовники делают то, что хотят, а Шелби просто большой ребенок. Ему всегда было чего-то жаль. Бедная, бедная Лора!
Я ничего не сказал ей о возвращении Лоры.
— Вы не очень любите Шелби, правда, миссис Тридуэлл?
— Он душечка, — сказала она, — но не для Лоры. Она не в состоянии была постоянно за него платить.
— Конечно, — подтвердил я.
Она испугалась, что у меня создастся неверное представление, и быстро добавила:
— Он вовсе не жиголо. Шелби из прекрасной семьи. В некотором смысле жиголо дешевле. Вы знаете, с кем имеете дело. Такому же человеку, как Шелби, нельзя просто так дать денег.
Я пришел к выводу, что, по счастью, в большинство дел, которыми я занимался, не были вовлечены женщины. Их логика сбивала меня с толку.
— Она всегда делала самые абсурдные вещи, когда стоял вопрос о ее гордости. Как с портсигаром. И это было типично. А потом ему нужно было уйти и все потерять.
К этому времени я уже потерял нить.
— Она, конечно, не могла этого выдержать. Она вынуждена была начать записывать расходы на мой счет и потом выплачивать мне деньги ежемесячно. Тяжелый золотой портсигар, он был нужен ему, — сказала она, — чтобы чувствовать себя ровней с теми мужчинами, с которыми он обедал в клубе и которые были его клиентами. Вы это понимаете, мистер Макферсон?
— Нет, — сказал я честно, — не понимаю.
— Но это так в духе Лоры.
Я тоже мог бы с этим согласиться, но сдержался.
— И он его потерял? — спросил я, направляя ее обратно к основной нити рассказа.
— Хм, в апреле, еще до того,
— Я вас понимаю, — сказал я.
Ее улыбка объяснила мне манипуляции с духами и губной помадой. Я был мужчиной, и она меня воспринимала именно таковым.
— Вы же не будете мне ставить в вину, что я разрешила ему взять мою машину? Правда, в то время я об этом не задумывалась. Знаете, он такой симпатичный.
— Не следовало давать ему машину, если вы были так настроены, — сказал я тоном строгого сыщика.
Она попалась на удочку.
— Я проявила слабость, мистер Макферсон, знаю, какую слабость допустила. Я должна была быть настороже, знаю, что должна была быть, особенно после того телефонного звонка.
— Какого звонка, миссис Тридуэлл?
И только осторожными вопросами я выведал эту историю. Если бы я пересказывал ее так, как это делала она, эта глава никогда бы не закончилась. Итак, телефонный звонок разбудил ее в то утро в половине шестого. Она вовремя подняла трубку и услышала голос Шелби, который по другому аппарату наверху разговаривал с ночным портье отеля «Фрэмингем». Портье извинился, что беспокоит его в такое время, и добавил, что кто-то хочет связаться с ним и для него это вопрос жизни и смерти. Этот человек ждал ответа по другому номеру. Портье спрашивал, может ли он дать ему номер телефона мистера Карпентера.
— Я перезвоню через десять минут, — сказал Шелби. — Скажите, чтобы вам еще раз позвонили.
Он оделся и на цыпочках спустился с лестницы.
— Он собирался выйти на улицу, чтобы позвонить, — сказала миссис Тридуэлл. — Потому что опасался, что я буду подслушивать по другому аппарату.
В двадцать минут седьмого она услышала, как он поднимается по лестнице. Он постучал в дверь ее спальни, извинился за то, что разбудил, и попросил машину.
— Это делает меня соучастницей или что-то в этом роде? — По ее щекам текли слезы.
Я позвонил в управление и спросил, нет ли известий от человека, который следил за Шелби Карпентером. С тех пор как он заступил на работу в полночь, от него ничего не было слышно, а человек, который должен был его сменить в восемь утра, все еще находился в ожидании.
Как только я повесил трубку, залаяла собачка. Вошел Шелби.
— Доброе утро, — он подошел прямо к постели. — Я рад, что вы отдохнули, дорогая. Беспокоить вас в такое время жестоко с моей стороны. Но вы ведь так не считаете. Вы сегодня прекрасно выглядите. — Он поцеловал ее в лоб и повернулся ко мне.