Воспарить к небесам
Шрифт:
Он не мог говорить мне, с кем я могу встречаться, а с кем нет.
— Нет? — огрызнулась я.
— Нет, — он полностью развернулся ко мне, такой грозный. — Ты не пойдешь, — четко произнес он каждое слово.
— Что, прости? — с сарказмом спросила я. — А когда ты стал моим старшим братом?
Он по-прежнему ясно и угрожающе заявил:
— Я вовсе не твой старший брат.
— Нет, не брат, — возразила я, отбрасывая назад волосы, которые, как я надеялась, блестели на солнце. И с этим движением, я
— Этот парень — мудак, — отрезал он, ткнув большим пальцем в сторону Бостона Стоуна.
Я почувствовала, как мои глаза расширились, и встала на цыпочки, наклонившись к нему и прошипев:
— Это нестерпимо грубо, Микки Донован.
— Не грубо, если это правда.
— Ты можешь так думать, но нельзя говорить этого в присутствии человека, о котором идет речь.
— Можно, если он такой же большой мудак, как этот, — парировал Микки.
Мои глаза расширились, и я наклонилась ближе.
— Перестань ругаться! — потребовала я.
— Ты в городе сколько? — спросил он, а потом ответил другим вопросом, на который не ожидал ответа. — Пару месяцев? Я прожил здесь всю свою жизнь и поверь мне, я спасаю тебя от кучи бед, этот парень заинтересовался тобой, — ответил он.
Я опустилась на свои шпильки.
— Я уже большая девочка, Микки. И действительно думаю, что могу принимать такие решения самостоятельно.
— Да, но это совсем не то, о чем я тебе говорю, и ты ошибаешься.
Я сердито посмотрела на него.
Затем я протиснулась мимо него, протянув руку и оказавшись рядом с Бостоном Стоуном.
— Бостон, — сказала я, когда он взял меня за руку, высокомерно и даже немного неприятно ухмыляясь. — Запоздало рада с вами познакомиться. Я Амелия Хэтуэй.
Его рука сжала мою, когда он прошептал:
— Амелия.
Я отдернула свою руку и спросила:
— Знаете Голубой Утес?
— Конечно, — ответил он, напыщенно наклонив голову, что на самом деле было немного жутковато.
— Я живу там, — объявила я, еще раз встряхнув волосами и избавляясь от жуткого чувства. — И на этот вечер у меня планы, но завтра я свободна. А вы?
— Нет, — ответил он. — Но я сделаю пару звонков и обязательно освобожусь.
— Отлично, — объявила я. — В семь? — продолжила я.
— Я был бы очень рад, — мягко сказал он, и в его глазах заплясали веселые огоньки, и я поняла, что они тоже довольно опасны.
Но мне было все равно.
Я бы встретилась с ним один раз, просто чтобы позлить Микки.
А затем я покончу с Бостоном Стоуном.
И в любом случае, у меня было около семи новых нарядов, которые идеально подошли бы для свидания, и я знала это, хотя не была на свидании уже два десятилетия.
— Тогда
— Непременно, Амелия. — Он кивнул мне. — С нетерпением жду этого.
— И я тоже, — ответила я.
Он одарил меня еще одной высокомерной ухмылкой, а затем направил ее на Микки.
— Донован, — пробормотал он.
Микки не ответил.
Стоун снова посмотрел на меня.
— До завтра, Амелия.
— Да, Бостон. И пожалуйста, не стесняйтесь, зовите меня Эми.
Микки заворчал.
Бостон улыбнулся, прежде чем повернуться и неторопливо уйти.
Я резко повернулась к Микки и склонила голову набок.
— Вот видишь! Взрослая и способная сама принимать решения.
— То, что я вижу здесь, — это шаблон, — неприятно возразил он.
— Да? — спросил я с притворным интересом. — Ну расскажи мне.
И Микки рассказал.
— В первый раз, когда я тебя увидел, твой бывший стоял у тебя перед носом, ругался, угрожал, кричал на тебя и вел себя как гребаный мудак. Совершенно очевидно, что он богат и его заботила лишь собственная шкура, и ему наплевать, что ты одна, и, вероятно, чувствовала себя беззащитно. Было так же очевидно, что ты позволяешь ему использовать себя в качестве боксерской груши. Даже если ни одна женщина не заслуживает того, чтобы с ней так разговаривали, как он разговаривал с тобой, он просто продолжал бить. А сейчас, зная, что тот парень, с которым ты только что назначила свидание полный мудак, ты все равно с ним встречаешься. Так вот каков твой шаблон. Ты открываешься для придурков, чтобы они обгадили тебя со всех сторон. И если тебе это так нравится, детка, то я ни за что не ввяжусь во все это, чтобы показать тебе, что есть другой путь.
Прежде чем я успела возразить, он развернулся и побрел прочь.
Я пристально смотрела ему в след, а затем резко рванула к своей машине.
Я остановилась как вкопанная, потому что Олимпия и Мартина стояли на тротуаре у переднего бампера моей машины.
Мартина недоверчиво смотрела вслед Микки.
Моя малышка смотрела на меня широко раскрытыми от ужаса глазами, лицо ее было пепельно-серым.
— Милая, — мягко сказала я, поспешив к ней.
— Папа на тебя накричал? — прошептала она.
Я остановилась у тротуара.
— Он…
Я больше ничего не успела сказать, потому что Мартина схватила ее за руку и потащила прочь со словами:
— Пойдем, милая.
Я не знала, что делать. Я хотела их остановить. Но Мартина явно не хотела, чтобы ее останавливали, и если я попытаюсь, это может вызвать скандал.
Так что я не могла их остановить.
Таким образом, бессильная (как обычно), я стояла на краю тротуара, наблюдая, как мачеха тащит мою дочь прочь, а она идет, повернувшись и глядя на меня.