Воспитание бабочек
Шрифт:
— А ты ждала, что он песней разразится? — бросил Рик. — Вы, женщины, вечно ожидаете головокружительных поворотов событий, как будто постоянно живете в мыльной опере.
— Какой ты прозаичный, — укорила его Вероника. — Иногда нам хочется, чтобы мужчина удивлял нас, а не эпатировал, — добавила она, покосившись на его грязные пятки.
— Я согласен с Бене, — высказался Макс. — Я тоже надеялся, что история получит продолжение, и, по-моему, это нисколько не умаляет мою мужественность.
Серене пришла в голову неудачная идея рассказать группе глюков
— Вероятно, Серене просто стало любопытно познакомиться с автором впечатлившего ее романа, — вмешалась доктор Новак. — Общаться с кем-то вне нашего круга, безусловно, полезно. Но мы не можем осуждать ее за то, что она не была готова сделать следующий шаг. Всему свое время.
— Вообще-то, я попыталась с ним познакомиться, — призналась Серена и почти сразу же пожалела.
Все, включая психолога, повернулись к ней. Пришлось досказывать.
— После лекции я столкнулась с ним в коридоре. Он спросил, что я делала в зале, ведь я не одна из его студенток.
— И что ты ответила? — поторопила ее Вероника.
— Сказала, что пришла посмотреть… Более идиотского ответа не придумаешь, но я смутилась. А потом вспомнила монографию по физике, которую дал мне почитать Адоне.
— Твой друг-переплетчик? Тот, что собирает закладки, забытые между страницами? — по обыкновению педантично уточнил Макс.
— Он самый, — ответила за Серену Бенедетта, раздраженная его вмешательством.
— Я объяснила, что заинтересовалась этой темой, когда прочла монографию о мультивселенной, которая чуть не угодила в макулатуру, — продолжила Серена, вспомнив штабеля не подлежащих восстановлению книг в мастерской Адоне. Она была счастлива, что сохранила эту книгу: годы спустя та позволила ей произвести впечатление на Ламберти. — В общем, я сказала, что благодаря этому опусу мне захотелось посетить несколько лекций по физике.
— Значит, ты не призналась, что читала его роман, — снова отметил Макс.
Серена покачала головой:
— Профессиональная тайна. — Но ей в любом случае не хватило бы духу открыть Ламберти подлинную причину, которая побудила ее с ним познакомиться.
— И что сказал профессор? — допытывалась Бенедетта.
— Что исследования мультивселенной увлекательны, но недостаточно подкреплены математическими моделями.
По правде говоря, это утверждение немного разочаровало Серену. Ей нравилось думать, что в другом пространстве-времени Аврора все еще жива. В прошлом Серена поделилась этой теорией с группой глюков, надеясь утешить и их. Однако сама она уже не считала, что живет не в той вселенной, и перестала завидовать той себе, которая находилась во вселенной, где Авроре теперь было почти одиннадцать. Она не сомневалась, что этот ее клон тоже несчастен, хоть и не понимает почему: родители чувствуют боль своих детей даже из другого измерения.
— И на этом
— Конечно нет, — ответила Серена.
Впрочем, оно и к лучшему. Независимо от ожиданий группы, она не была готова заводить другие связи. И вероятно, никогда не будет готова. Невозможно общаться с теми, у кого не было ее опыта. В конечном счете пятерых глюков объединяла не дружба, а смерть.
— Ты так и не рассказала нам, какой он… — заметил Макс не без лукавства.
Странно было слышать такую просьбу от него: он обычно очень старался не нарушать чужих границ.
Серена не могла признаться, что Ламберти не только был необычайно обаятелен, но и оказался моложе ее лет на десять.
— Интересный, — просто сказала она. — Довольно обыкновенный, — добавила она, стараясь, чтобы ее голос звучал искренне.
Серена надеялась, что их устроит это скупое описание, и не сомневалась, что Ламберти больше никогда не увидит.
На следующий день профессор снова предстал перед ней на лестнице издательства. Но из них двоих больше удивилась Серена.
— Можно спросить, что вы здесь делаете? — промямлила она.
— Пришел посмотреть, — ответил Ламберти, повторяя дурацкую отговорку, которой она отделалась в университете, но сопроводил свои слова улыбкой. — И хотел поблагодарить вас за восторженный отзыв, который вы оставили на мою рукопись.
Серена покраснела, чего никогда с ней не случалось. Ее отчет должен был оставаться конфиденциальным. Какого черта его дали прочитать профессору?
— Похоже, я обязан вам своей будущей публикацией, — добавил он. — Могу ли я пригласить вас на обед?
Внезапно Серена почувствовала себя неловко и не в своей тарелке. На лбу выступил холодный пот. И по встревоженному взгляду Фабио Ламберти она поняла, что побледнела.
— С вами все хорошо? — спросил он.
К горлу подкатила тошнота. Серена развернулась и побежала в туалет, бросив остолбеневшего профессора на лестнице.
Полномасштабный приступ паники, один из тех, которые невозможно подавить.
В тот же день профессор Ламберти прислал ей сообщение с извинениями. Серена хотела дать ему знать, что он не виноват, но воздержалась от ответа.
Вместо этого она взяла больничный и заперлась дома.
Как короткий шутливый разговор мог довести ее до такого состояния? Но Серена не была готова к переменам. А этот мужчина простым приглашением на обед сулил ей своего рода революцию. Серена заранее предвидела возможные последствия. Все это было чересчур, и она не могла на такое решиться.
Примерно неделю она заказывала еду на дом и питалась джанк-фудом, а потом к ней в квартиру постучали, но это оказался не курьер. Открыв дверь, Серена — полусонная, хотя было всего восемь вечера, — узрела Рика в красивом синем костюме, белой рубашке, золотых запонках и полковом галстуке.