Воспламенение

Коллинз Сьюзен

Он хмурится, потирая тонкую материю пальцами.

— Не знаю. Она не особо может защитить от холода или воды.

— А от солнца? — спрашиваю, представляя палящее солнце в пустыне.

— Возможно. Если этот вариант рассматривался, — говорит он. — Ох, чуть не забыл. — Он достает мою золотую брошь в форме сойки-пересмешницы из кармана и прикрепляет ее к комбинезону.

— Вчера вечером мое платье было фантастическим, — произношу я. Фантастическим и безрассудным. Но Цинна и сам должен это знать.

— Я подумал, что тебе понравится, — говорит он с напряженной улыбкой.

Мы сидим так же, как мы делали это в прошлом году, держась за руки, пока

голос не велит мне готовиться к запуску. Он ведет меня к круглой металлической пластине, и я застегиваю молнию на своем комбинезоне до конца, до самой шеи.

— Помни, огненная Китнисс, — говорит Цинна. — Я все еще ставлю на тебя. — Он целует меня в лоб и отстраняется, поскольку вокруг меня опускается прозрачный цилиндр.

— Спасибо, — отвечаю я, хотя он, вероятно, не может меня услышать. Я поднимаю свой подбородок, держа голову высоко, как он всегда учил, и жду, когда пластина начнет подниматься. Но этого не происходит. И по-прежнему не происходит.

Я смотрю на Цинну, вопросительно поднимая брови. Он только немного качает головой, будучи столь же озадаченным, как и я. Почему они мешкают?

Внезапно дверь за его спиной открывается, и трое Миротворцев появляются в комнате. Двое из них заламывают руки Цинны ему за спину и связывают их, в то время как третий бьет его в висок с такой силой, что тот падает на колени. Но они продолжают избивать его перчатками с металлическими шипами, оставляя глубокие раны на его лице и теле. Я кричу, желая помешать им, барабаню по стеклу и пытаюсь добраться до него.

Миротворцы полностью игнорируют меня, они тащат обмякшее тело Цинны из комнаты. Все, что остается здесь, — это кровавые следы на полу.

Я чувствую тошноту и очень напугана, когда понимаю, что пластина начинает подниматься. Я по-прежнему прислоняюсь к стеклу, когда ветер ловит мои волосы. Я заставляю себя выпрямиться. Как раз вовремя, потому что стекло опускается, и я стою, свободная, на арене. Кажется, с моим зрением что-то не так. Земля слишком яркая, блестящая и волнистая. Я бросаю взгляд вниз на ноги и вижу, что металлическую пластину окружают синие волны, омывающие мои ботинки. Медленно я поднимаю свои глаза и понимаю, что вода окружает меня со всех сторон.

В моей голове формируется одна единственная ясная мысль.

Это не место для огненной Китнисс.

Часть III

Враг

Глава 19

— Леди и джентльмены, семьдесят пятые Голодные Игры объявляются открытыми! — Голос Клавдия Темплсмита, ведущего Голодных Игр, бьет по моим ушам. У меня меньше минуты, чтобы решить, что делать. Когда ударит гонг, трибуты будут свободны и смогут перемещаться со своих металлических пластин. Но куда?

Я не могу нормально думать. Образ Цинны, избитого и окровавленного, поглощает меня. Где он теперь? Что они с ним делают? Мучают? Убивают? Превращают в безгласого? Очевидно, нападение на него было организовано так, чтобы выбить меня из колеи, так же, как и присутствие Дариуса в моих покоях. И это действительно выбило меня из колеи. Единственное мое желание сейчас — обрушиться на свою металлическую пластину. Но я не могу позволить себе сделать это после того, чему я только что была свидетелем. Я должна быть сильной. Я должна это Цинне, который рисковал всем, подрывая авторитет президента Сноу, когда превращал мое свадебное платье в оперение сойки-пересмешницы. И я должна это мятежникам, которые, ободренные

примером Цинны, сейчас смогли бы бороться и свергнуть власть Капитолия. Отказ играть в Игры по правилам Капитолия будет последним актом моего восстания. Так что, я стискиваю зубы и заставляю себя стать игроком.

Где ты? Я до сих пор не понимаю смысла окружающего. Где ты?! Я требую ответа от себя самой, и постепенно мир попадает в фокус. Синяя вода. Розовое небо. Раскаленное до бела солнце. Хорошо, вот он — Рог изобилия, яркий золотой металлический рог находится на расстоянии приблизительно сорока ярдов. [22] Сначала кажется, что мы находимся на круглом острове. Но при ближайшем рассмотрении, я вижу тонкие полосы земли в круге, словно спицы в колесе. Думаю, их десять-двенадцать, и они кажутся равноудаленными друг от друга. Между спицами везде вода. Вода и пара трибутов между ними.

22

40 ярдов — примерно 3,6 м.

Вот оно что. Есть двенадцать спиц, между каждыми двумя пара трибутов, балансирующих на металлических пластинах. Другой трибут на моем водном пространстве — старый Вуф из Дистрикта-8. Он на том же расстоянии справа от меня, как и полоса земли слева. Помимо воды, куда не взглянешь, узкий пляж, а за ним густая растительность. Я просматриваю круг трибутов, ища Пита, но он, видимо, закрыт от моего взгляда Рогом изобилия.

Я зачерпываю пригоршню воды, когда волна подкатывает к моим ногам, и чувствую этот запах. Потом я прикасаюсь кончиком своего мокрого пальца к языку. Как я и думала, эта вода морская. Точно такая же, как та, с которой мы с Питом столкнулись во время нашей краткой экскурсии к берегам Дистрикта-4. Но эта хотя бы кажется чистой.

Нет никаких лодок, никаких веревок или даже сплавного леса, чтобы уцепиться. Нет, есть только один способ добраться до Рога изобилия. Когда звучит гонг, я, ни секунду не колеблясь, ныряю в левую сторону. Это расстояние гораздо длиннее, чем то, к которому я привыкла, и, вероятно, продвижение сквозь такие волны требует большего умения, чем плавание в спокойном озере дома, но мое тело кажется необычно легким, и я прорываюсь сквозь воду без особых усилий. Возможно, это из-за соли. Я, промокшая, вылезаю на полосу земли и бегу по песку к Рогу изобилия. Я не вижу больше никого, приближающегося сюда, хотя золотой рог скрывает большую часть моего обзора. И все же, я не позволяю мыслям о противниках замедлить меня. Теперь я думаю, как профи, и первое, что я хочу, — получить оружие.

В прошлом году вещи были разложены вокруг Рога изобилия, самое ценное было к нему ближе всего. Но в этом году трофеи, похоже, свалили в двадцатифутовую [23] гору. Мои глаза замечают золотой лук, который я могу просто достать рукой, и я с легкостью выдергиваю его.

Сзади меня кто-то есть. Не знаю, как я это поняла, может, по шороху песка или колебанию воздуха. Я вытягиваю стрелу из колчана, который все еще находится в груде вещей, и кладу ее на лук, пока разворачиваюсь.

23

20 футов — примерно 6 м.