Воспоминание об Алмазных горах

Колесникова Мария Васильевна

В штабе полка слушали радио, и мы узнавали, что происходит в мире и в самой Корее. На запрос Макартура командующий дальневосточными ВВС отметил, что сейчас завершен план бомбардировок первого этапа. Корейский полуостров почти полностью разрушен, не уцелел ни один из крупных городов. «У нас нет больше заданий на вылет — мы разрушили все». Генерал Макартур потребовал безоговорочной капитуляции корейской Народной армии. Захватив Пхеньян и оккупировав большую часть территории Северной Кореи, американская армия устремилась к границам Советского Союза и Китая, в районе города Хесанчжина вышла к корейско-китайской границе…

— Значит, все?.. — спросила я у Аверьянова. Он помедлил с ответом. Сказал:

—

Поверьте, это только начало… За Северной Кореей — Советский Союз и Китай… Мы связаны с Китаем Договором о дружбе, союзе и взаимной помощи.

— Третья мировая война? — настойчиво допытывалась я.

— Не знаю. Во всяком случае, американцы больше всего страшатся, как бы Китай и Корея не объединились.

Нам отвели кельи в храме, и мы могли оценить прелесть жизни пещерного человека. Укрывались кое-чем, к утру промерзали насквозь. Ночью выбегали погреться у общего штабного костра.

Мне бы исследовать эти пещерные храмы, поразмыслить… Но мы попали в такую ловушку, что ни о чем не хотелось думать, а главное — я не видела выхода из создавшегося положения. Даже коллекция старинных селадонов, брошенная священнослужителями, возможно давным-давно, не вызывала интереса. Селадоны — звучит смешно. А на самом деле, это нежные керамические вазы и чаши, покрытые бледной, зеленовато-голубой глазурью. Чаши, которые звенят от вашего дыхания. Сосуды хранились в лаковом ларце, инкрустированном перламутром. В другое время я пришла бы в восторг, обнаружив такое сокровище. Сейчас душа не отзывалась ни на что.

Будто в полусне, слонялась по просторным пещерным залам и коридорам, стены которых украшали горельефы, высеченные на плитах. Тускло мерцали лампады, и в их красноватом свете каменные фигуры милосердных божеств, восседающих в нишах, казались одушевленными.

В центральном зале высилась многометровая статуя богини милосердия Канным, восседающей на цветке лотоса. В Японии ее называют Каннон, в Китае — Гуаньинь, в Индии — Авалокитешвара. На высоком пьедестале было высечено «колесо вечности». Оно очень походило на колесо от деревенской телеги. Эта «милостиво взирающая» богиня, по верованиям, расположена ко всем страдающим существам и старается их спасти. Одиннадцатиликая Канным, вырезанная из зернистого гранита… В левой руке она держала каменную розу, голову украшал венец в виде остальных ее десяти лиц. Богиня улыбалась мне своими толстоватыми губами, но ее глаза были полуприкрыты, и можно было подумать, что она дремлет.

Я положила на колени Канным корейскую куколку, обратилась к богине на ее древнем языке:

— Ом мани пад ме хум… Ом мани пад ме хум… Сансара — поток жизни — не может прерваться…

Сергей Владимирович рассмеялся.

— Вы, кажется, молитесь?

— Нам ничего другого не остается. Хочу попросить милосердную вызволить нас всех отсюда. Ее начальник Будда говорил: «Я не верю в счастье, добытое ценой страданий других». Так что американцам удачи все равно не будет.

— Проси не проси богиню, а у нас четверо солдат умерли от дизентерии. Недаром французы говорят: бог сидит в углу и молчит.

— Как это?

— Мол, бедный человек, я исполню твои желания, но ты за это заплатишь такую цену, что не возрадуешься…

— Не пугайте, я становлюсь суеверной.

— Становитесь?.. По моим наблюдениям, в вас изначально живет дичайшее суеверие, скорее фатализм.

Сергей Владимирович угадал, я не стала выгораживать себя.

Наше существование крайне обострилось после того, как в полку вспыхнула эпидемия чумы. Чуму занесли два разведчика, которые обследовали окрестные села. В одном из сел они обнаружили тяжелобольных людей, пытались помочь им. И стали жертвой своего милосердия. Полковой врач, побывавший в этом селе, убедился: чума! Обычно эпидемии чумы случаются весной, ее заносят

грызуны из Маньчжурии. А тут — глубокой осенью… Стал расспрашивать больных. Старик по имени Чон Чжин Хан рассказал, что несколько дней назад в здешних местах появился американский самолет. Его сразу опознали по белым звездам. Самолет летел низко, сделал несколько кругов над селом Соян, потом от самолета отделилась бомба, которая взорвалась над крышами, не причинив им вреда. Из бомбы повалил черный дым. Так думали. В селе появилось много блох. Раньше их тут не было. Вскоре заболело несколько человек. Все они жаловались на сильную головную боль. Их бил озноб. Язык у больного делался белым как мел. Старики сразу признали чуму, так как некоторые переболели ею еще в детстве.

Признаться, я прямо-таки оледенела от страха. Вряд ли поверила бы, что это дело рук американцев, если бы не пережила Хабаровский процесс. Значит, все то, о чем писали ученые янки в своих научных журналах, — не пустая болтовня?! Они перешли к делу. Вначале запугивали. А теперь, когда повелитель блох Исии Сиро научил их кое-чему, решили испытать… Выбрали самое глухое место в Корее, изолированное от городов горными цепями. Тут можно проводить опыты в чистом виде… И это гнуснейшее преступление совершается в то время, когда еще не остыли руины второй мировой войны!

Мне припомнилось, как еще в Сеуле главный советник принес папку с американскими журналами и газетами, обнаруженными в одном из штабов противника.

— Нужно срочно перевести! Тут — подборка на определенную тему.

Я конечно же сразу набросилась на «Ньюсуик», «Ньюрипаблик», «Арми орднанс», «Сайенс иллюстрейтед», «Бьюлетин оф атомик сайентистс» и другие издания за последние годы.

Читала и не верила своим глазам: «Американские самолеты дальнего действия способны обрушить на любого потенциального противника ужасы химической и бактериологической войны (эти средства у нас имелись и во время прошлой войны, но не были нами использованы) и хорошо оправдавшую себя мощь зажигательных и атомных бомб. Можно будет установить механизм атомной бомбы в передней части «Фау-2», размер которой в два раза больше немецкой…»

Американский специалист, которого попросили выступить в журнале «Ньюсуик» на тему «Как будет вестись будущая война», цинично посвящал читателя во все технические тонкости массового уничтожения. Ученый муж из научного журнала «Сайенс иллюстрейтед» расписывал все прелести будущей бактериологической войны: во-первых, «население может быть уничтожено без видимого ущерба для городских строений, для портовых доков и средств транспорта», во-вторых, «во время будущей мировой войны можно, не объявляя войны, с успехом начать ее при помощи биологических средств. Для этого не нужны заводы-гиганты, ибо количество требуемых смертоносных материалов ничтожно по сравнению с тем, сколько потребовалось бы артиллерийских снарядов». Его коллега профессор Тиман на страницах «Бьюлетин оф атомик сайентистс» предлагал Пентагону: «Бактерии, несущие смерть людям, можно сбрасывать при помощи самолетов или управляемых снарядов. Выбор, несомненно, падет на холеру, дизентерию, бубонную чуму…»

Когда главный советник через неделю зашел снова, сказала:

— Прочитала. Может быть, это безответственная болтовня мечтателей-империалистов?

Он пожал плечами.

— Поживем — увидим. Во всяком случае, генерал Макартур еще в сорок шестом отправил в США восемнадцать японских специалистов-бактериологов и руководителей японского бактериологического отряда, ну и все японские материалы о подготовке и производстве бактериологического оружия. На американцев сейчас работают военные преступники, известные вам генералы Исии и Касахара, место которых на скамье подсудимых… Американцы предоставили и гитлеровским бактериологам оборудование, реактивы, деньги.