Воспоминание об Алмазных горах
Шрифт:
— Мы счастливы приветствовать на белой земле России высочайшего гостя, главу ламаистской церкви, апостола Урянхая, архипастыря Бандидо Хамбо Лопсана Чамзу. Мы подтверждаем незыблемость протектората белой России над Урянхаем. Мы разной веры, но цели у нас одни: искоренение большевизма и советчины…
Минуту Лопсан Чамза рассматривал узкое породистое лицо «верховного правителя» с тяжелым подбородком, но не выдержал острого взгляда его темных глаз и почтительно склонил голову.
— Ваше высокопревосходительство, — робко начал Чамза, — крайняя нужда побудила меня, дряхлого старика, пуститься в дальний путь: наш глупый, невежественный народ поднял мятеж, чтобы снова установить Советы, и хочет позвать на помощь партизан
— Не сомневайтесь, святой отец, мы вас защитим, — отвечал Колчак с чувством.
Лопсан Чамза стал часто кланяться, затем смиренным голосом добавил:
— Еще одна ничтожнейшая просьба, ваше высокопревосходительство…
— Да, святой отец.
— Я просил бы от верховного правителя России соответствующую грамоту с надлежащими печатями, чтобы население знало, что Россия оказывает нам покровительство.
— Такая грамота будет, — заверил Колчак. — А сейчас мы хотим отблагодарить вас, ваше святейшество, за все великие заслуги перед Россией. Позвольте вручить вам высочайшую награду — орден Святой Анны.
Колчак снял с себя и навесил орден на шею Чамзы. Тот торопливо поймал руку адмирала и поцеловал ее.
Весть о том, что в Урянхае восстание, крайне обеспокоила «верховного правителя». Если восставшим удастся соединиться с партизанской армией Щетинкина, путь в Монголию, в Китай будет отрезан!
Здесь же, в зале, где проходила церемония встречи тувинской делегации, Колчак принял решение. Он знал, что министры и генералы станут оказывать сопротивление его приказу, но другого выхода не видел.
Он начал издалека.
— А правда ли, что в Урянхае вас называют «маленьким Колчаком»? — с легкой самодовольной усмешкой обратился он к Турчанинову.
Турчанинов отвесил короткий поклон и, вскинув голову, торжественно произнес:
— Так точно, ваше высокопревосходительство. И я горжусь этим.
— Господин Турчанинов год назад подавил Советы в Урянхае, — пояснил Колчак, — потопил их в крови. Этот сугубо штатский человек пример всем нам: не располагая серьезными силами, он ликвидировал Советы, вырезал коммунистов. Урянхай — наш тыл, наша точка опоры, стратегический путь в Китай через Монголию. Не так ли, господин Турчанинов?
— Вы прозорливы, ваше высокопревосходительство, и если бы не угроза нашествия партизан в Урянхай…
— Нашествия не будет! — перебил его Колчак, — Генерал Розанов, вы облечены особыми полномочиями по ликвидации енисейских партизан, но бездействуете. Приказываю немедленно стереть с лица земли Баджей и всю эту республику. Щетинкина и Кравченко изловить и уничтожить!..
— Но для этого потребуется не меньше десяти тысяч войск… — пытался возразить генерал-лейтенант Розанов.
— Берите двенадцать тысяч! Берите артиллерию, пулеметы. Генерал Шарпантье, вы поступаете в распоряжение генерала Розанова. А вы, полковник Компот-Анжело, поступаете в распоряжение генерала Шарпантье. Подыщите разумного офицера и зашлите его в Баджей. Щетинкин не должен уйти живым!
— Такой офицер есть, — подал голос Турчанинов.
— Кто он?
— Мой адъютант корнет Шмаков. Он хорошо показал себя при ликвидации Советов. Смел, находчив. Щетинкина не упустит.
— Решение принято, господа. Вы, отец Варфоломей, завтра же отправляйтесь в Урянхай, будете проклинать партизан со всех амвонов…
«Верховный правитель» был невысокого роста, худощавый, с гнилыми зубами и непропорционально длинными руками, но именно на этого невзрачного человека пал выбор истории. Турчанинов хорошо помнил, сколько было шуму в газетах, когда восемнадцатого ноября прошлого года в
«Военная диктатура, необходимость которой давно доказывали, которую ждали все жаждущие порядка, осуществлена!» «Только военная диктатура отвечает духу и историческому укладу русского народа».
И в том же духе. Монархическая газета «Заря» в передовой статье вопрошала: «Наполеон или Вашингтон?» В Омске на Атаманской улице, в резиденции «верховного правителя», на торжественных приемах представители «общественности» кричали: «Верховному правителю Колчаку — русскому Вашингтону — ура!» Меньшевики вспомнили о встрече Колчака с Плехановым еще в апреле семнадцатого. Правда, они почему-то умалчивали о цели визита царского адмирала к вождю меньшевизма. А ларчик открывался просто: адмирал просил Плеханова о посылке на флот меньшевистских агитаторов, способных противостоять большевистской пропаганде. Плеханов указал Колчаку на дверь. Более трезвые люди сразу разгадали сущность новоявленного «верховного правителя», окрестив его «Александром IV». Колчак заявил, что делиться властью ни с кем не намерен; с партиями или «партийностью» будет покончено раз и навсегда.
Если донской атаман Краснов, гетман Скоропадский и кадетский лидер Милюков стремились «при прямом содействии германцев» восстановить в России монархию, то Колчак шел к той же цели, опираясь на англичан, на Антанту, на чехословацкий корпус… Цель оправдывает средства. А на кого еще мог опираться Колчак? Турчанинову хорошо были известны кое-какие обстоятельства, существовавшие в Сибири задолго до прихода адмирала к власти. В горном деле Сибири орудовало свыше двадцати английских компаний. В 1916 году здесь был учрежден крупный англо-американский золотопромышленный синдикат, объединивший двадцать четыре компании, в том числе и общество «Лензолото». Американцы прибрали к рукам весь экспорт сибирской пушнины, сырых кож, шерсти овчин. Страны Антанты, главным образом англичане, захватили месторождения цветных и редких металлов, серебряные, свинцовые и медные рудники. За вооружение и снаряжение Колчак щедро расплачивался золотом. Треть золотого запаса России оказалась в иностранных байках. Из Японии будущий военный диктатор прибыл во Владивосток с английским генералом Ноксом. С тех пор англичане зорко следили за каждым шагом адмирала, а по прибытии в Омск он сразу же был взят под охрану английского батальона полковника Уорда. Два английских офицера, капитан Стевени и полковник Нельсон, что называется, ни на шаг не отходили от адмирала, всюду следовали за ним. Адмирал носил английский френч, правда, с русскими погонами (генерал Нокс всерьез считал, будто Колчак все еще находится «на службе его величества» короля английского, куда поступил добровольно). Главнокомандующий союзными войсками французский генерал Жаннен с плохо скрываемой злобной иронией говорил, что Колчак находится «в кармане» у англичан.
Но сейчас, перед надвигающимися грозными событиями, все это не имело ровно никакого значения. Красные берут Урал!.. Оснащенная с ног до головы английским, американским и французским оружием, армия Колчака отходит все дальше и дальше на восток. Удастся ли удержать Омск?
Турчанинову на этот раз показалось, будто «верховный» ведет себя не в меру нервозно, напряженно-суетливо, своих министров почти не слушает, то снимает, то натягивает на руки лайковые перчатки. Да, в нем чувствовалась неуверенная приподнятость. Еще совсем недавно какой-то там комиссар Урянхая для «верховного правителя» просто не существовал. И вдруг оказывается: ему даже известно, что Турчанинова в Урянхае называют «маленьким Колчаком»!