Восстать из Холодных Углей
Шрифт:
Крики боли Железного легиона стали громче, когда он воспользовался вибромантией. Я безрезультатно зажала уши. Атака Коби замедлилась, а затем прекратилась, боль от шума отбросила ее назад, а затем на землю, ее всхлипы затерялись в какофонии боя.
И тут Сссеракис спас нас всех. Все звуки прекратились, за исключением биения моего собственного сердца, когда Сссеракис закрыл мои уши призрачными заглушками.
Я не могу помочь остальным. Мы должны покончить с ним, Эскара. Как?
Раны Железного легиона почти полностью зажили, но я видела, как из его носа и ушей сочится свежая кровь, а на лице отражается паника. Он был перегружен. Слишком много Источников,
Сссеракису не нужно было слышать моих слов, чтобы понять. Мой ужас уже знал мой план. Я вытянула правую руку и обрушила на Лорана дугошторм. Молния вырвалась из моих пальцев и окутала Железный легион. Его конструкты бросились ко мне, громоздя камень на камень, чтобы блокировать атаку, но Сссеракис потянулся моей тенью и отбросил их в сторону. Застигнутый врасплох моим штормом, Железный легион больше не мог поддерживать свою вибромантию, и звук его усиленного крика затих, оставив после себя только новые вопли, эхом разносящиеся по лаборатории.
Коби снова изменилась, приняв облик молодой женщины-землянина с огненно-рыжими волосами, но она изо всех сил пыталась прийти в себя — воздействие вибромантии продолжалось даже после того, как шум прекратился. Джозеф, наконец-то освободившийся от конструктов, с трудом подошел ко мне. Мы оба знали, что сейчас он ничем не может помочь, только наблюдать.
— Беги! — Я прошипела это слово. Дуга молнии все еще висела между моей протянутой рукой и Железным легионом, и я содрогалась от боли, когда его магии смешивались внутри, исцеляя урон, который я ему наносила.
Джозеф покачал головой:
— Я не оставлю тебя.
Мне удалось взглянуть в его сторону. «Он страдает от отторжения. Уходи, пока можешь». Мы оба знали, что делает с человеком отторжение на последней стадии. Оно было достаточно плохо, когда внутри был только один Источник, но Железный легион, очевидно, мог нести десять, и смесь таких магий, разрушающихся в теле, вероятно, была… взрывчатой.
Я чувствую разочарование. Не мое. Хватит, Эскара. Вытащи нас отсюда.
Я покачала головой. Из моих пальцев все еще вылетала молния, ударяя в Железный легион и заставляя его корчиться от боли.
— Я не могу дать ему возможность найти спайстраву.
Тогда ты скоро умрешь.
Мне нечего было на это ответить.
Огонь, звук, камень, металл, молния, кинематическая сила, порталы, конструкты, эмоции, Другой Мир, жизнь, время. Ходили слухи, что Железный легион может нести в себе десять Источников. На этот раз слухи не соответствовали действительности. Железный легион владел двенадцатью видами магии, и, когда он вступил в последнюю стадию отторжения Источника, все они разом сломались. Это был взрыв магии, подобного которому мир не видел со времен Вечной войны. Силы, которые не должны были смешиваться. Дикие энергии, которые невозможно было сдержать. Магия в ее самой грубой форме, которую даже Ранд и Джинны не до конца понимают. И в последний момент, прежде чем Железный легион погиб и забрал меня с собой, Джозеф бросился навстречу взрыву.
Глава 37
Как объяснить этот взрыв магии? Это был хаос. Свет и
Как и я, Джозеф был изменен экспериментом Железного легиона. На каком-то уровне, который я никогда не могла понять, и с помощью процесса, который всегда будет для меня загадкой, мы могли впитывать магию. Бросившись передо мной, Джозеф принял на себя основной удар этого магического разряда и впитал его в себя. Силы, должно быть, были ужасными, они разрывали его изнутри, но врожденная биомантия поддержала его, сохранив ему жизнь. Иногда я думаю, что было бы добрее, если бы он умер. Некоторые судьбы хуже смерти.
Он мертв?
Я глядела на Джозефа, который сидел, ссутулившись, не двигаясь, но я знала, кого имел в виду Сссеракис. «Да». Дыра перед нами, искрившаяся молниями, была достаточным доказательством. Никогда прежде ни один Хранитель Источников не взрывался с такой силой. Это придавало месту странность. Стены между мирами здесь были тоньше, и я чувствовала, как что-то давит на наш мир. Я отвернулась от этого ощущения и встала колени перед своим другом.
Джозеф упал на пол ничком и уткнулся лицом в землю. Одежда на нем сгорела, а кожа казалась какой-то неправильной. Она постоянно менялась, словно не могла решить, какую форму принять. Только что она казалась плотью, а в следующее мгновение стала грубым камнем, затем прозрачной, так что я могла видеть кровь, пульсирующую под поверхностью, кости и внутренние органы. Признаюсь, я боялась прикоснуться к нему, боялся того, что это может сделать с ним и со мной. Я черпала утешение в том, что он был жив. Я видела, что, когда его кожа стала чистой, его сердце забилось быстрее. Он был жив. Но он не откликался на свое имя. Когда я, наконец, набралась смелости прикоснуться к нему, я слегка встряхнула его, и его кожа стала ледяной, а через несколько мгновений горячей, как огонь. Он боролся за контроль над собой, сражаясь со своей собственной плотью. Это вечная война, в которой он всегда как на стороне победителя, так и на стороне проигравшего.
Где Аспект?
Я нашла Коби в таком же состоянии, как и Джозефа, хотя она была в сознании. Я поняла это по ее гневу. Неподалеку обвалилась секция крыши, и она прижалась к ней, подтянув колени и обхватив их руками. Молодая женщина, стройная, с такой темной кожей, какой я еще никогда не видела. У нее вообще не было волос, и ее лицо… Это трудно описать, но она была какая-то... невыразительная. Дело не в том, что у нее не было глаз или рта, а в том, что ее вообще ничто не отличало. Буквально через мгновение после того, как я ее увидела, я уже забыла, как она выглядит. Честно говоря, это привело ее в замешательство, возможно, даже больше, чем меня. Сильва однажды сказала мне, что проклятие Коби заключалось в том, что она могла быть кем угодно, но никто не мог видеть ее истинного лица. Что ж, взрыв магии Железного легиона лишил ее этого. Думаю, что после смерти Сильвы я была единственной, кто мог утверждать, что видел настоящую Коби.