Восточная Пруссия глазами советских переселенцев
Шрифт:
семья не видела. Ночью с колхозниками молотили, подготавливали пахоту. В
деревне на ночь просился к старичкам. Никакого панибратства, все вежливо,
культурно. Главное — исключить всякие сплетни. Я курировал торговлю. В
неделю три раза должен был посетить все магазины. И там, где неблагополучно,
— культурно и вежливо сказать: срок такой-то, к такому-то чтобы было, лично
доложить. Торговля —I самый ответственный участок,
контроля. Проверял, все ли завезли с областной базы. Бывало, отвечают: «Нам
зачем? Да и транспорта нет». Я настаиваю: «Ищите транспорт, но фонды
выбирайте... Мясо кончается? Купите у граждан, но чтоб мясо было». А сейчас
никто этим не занимается. Никаких льгот для партийных работников не было.
Зарплата была невысокой, но твердой. Тогда партработник — это минимум.
Скромная одежда, никакого излишества. Боже упаси, если секретарь райкома
выпивши. Я не мог даже выписать килограмм меда или мяса. Если узнавали —
исключали из партии и снимали с работы. Тверже, чем воинская дисциплина. Я
не имел права зайти пообедать у председателя колхоза, председателя
сельсовета...
«Для обеспечения продуктами питания и обслуживания партийносоветского
актива области приказываю:
Организовать в г. Раушене подсобное хозяйство и дом отдыха на базе
зданий, переданных Управлению по гражданским делам <...>
4. Начальнику облфо тов. Перевощикову профинансировать подсобное
хозяйство на образование оборотных средств, приобретение инвентаря и других
— шестьсот (600) тысяч рублей».
Из приказа областного управления по гражданским делам
от 9 декабря 1946 года.
ГАКО. Ф. 298. Оп. 1. Д. 10. Л. 135.
«Для обслуживания квалифицированной медицинской помощью работников
советского и партийного актива области в городе Калининграде организуется
специализированная поликлиника. Прошу Вас утвердить для развертывания
нормальной работы таковой прилагаемое при этом штатное расписание».
Из письма начальника областного управления по гражданским делам
Борисова в Совет Министров СССР от 31 марта 1947 года.
ГАКО. Ф. 297. Оп. 3. Д. 7. Л. 36.
— Лет восемь я был (еще с войны) кандидатом в члены ВКП(б). Первый
секретарь райкома тов. Фирсаков вызвал
посмотрев документы) и говорит, что надо меня принять в партию. Я ответил, что
слабо теоретически подготовлен. Дали мне время и где-то в конце сорок девятого
года приняли. Спрашивали строго, обращали внимание на моральный облик. Так,
передо мной одному «партийцу» задали девятнадцать вопросов и не приняли,
обратив внимание также на его пристрастие к выпивке. Город был маленький,
каждый человек был на виду.
Но не все, кому предлагали в то время вступить в члены партии,
соглашались.
— Я не была членом ВКП(б), — вспоминает Антонина Прокопьевна
Отставных, меня уговаривали, даже заместитель директора завода Сычев
уговаривал меня вступить в партию. Но я говорила, что являюсь беспартийным
большевиком. Они все надо мной смеялись. На открытые партийные собрания я
111
ходила всегда, но эти собрания мне не нравились, потому что на них
обсуждались мелкие склочные вопросы, житейские. Я была бы согласна
обсуждать более серьезные хозяйственные проблемы, это мне больше
нравилось. Потому из-за этого в основном я в партию не вступила.
Одновременно с созданием партийных организаций шло становление
«боевого резерва и помощника партии» — комсомола. Принимали в него тоже
строго.
— В комсомол вступил в школе в Попелькене (сейчас поселок Высокое
Славского района), — вспоминает об этом событии Александр Августович
Мелнгалв. — Я был активным: рисовал, пел в хоре, быстро влился в класс.
Учеба, кроме немецкого языка, давалась легко. Когда на собрании меня
принимали в комсомол, надо было рассказывать автобиографию. Я не скрывал и
сказал, что отца взяли органы НКВД в тридцать седьмом году (отца я никогда не
считал врагом народа). Поднялась жена директора школы, учительница, и
говорит: «Мы его мало знаем, и с отцом неясность. Воздержимся, изучим лучше».
На меня как ушат воды вылили. А ребята говорят: «Иосиф Виссарионович
говорит, что сын за отца не отвечает». Проголосовали — «за». На утверждение
поехал в Черняховск, в райком ВЛКСМ. Устав вызубрил назубок. Там оказались
понимающие люди. Приняли, не копались.
«Я была членом городского комитета ВЛКСМ в Советске, — рассказывает
Валентина Ивановна Толстяков а. — Работали очень ак
тивно, интересно. Организовывали вечера отдыха, встречи с интересными
людьми, субботники, соревнования дружинников, медсестер. Ез* дили в Литву на