Восточные славяне в VI-XIII вв.
Шрифт:
На поселении VI–VII вв. в урочище Гнилой Кут на окраине г. Городок на Подолии исследовано святилище, состоявшее из прямоугольной площадки (2,3x1,5 м), выложенной небольшими плоскими камнями, и круглого кострища, устроенного в углублении около восточного края площадки. Среди остатков костра обнаружены обожженные кости животных и фрагменты глиняной посуды (Приходнюк О.М., 1975, с. 98, 99).
К этому же типу святилищ принадлежит Киевское, открытое еще в 1908 г. раскопками В.В. Хвойки и повторно исследованное в 1937 г. (Хвойко В.В., 1913, с. 66; Каргер М.К., 1958, с. 105–112). Оно находилось в средней части довладимирова города, на Андреевской горе. Капище было сложено насухо из неотесанных камней
Киевское святилище датируется VIII–X вв. Оно расположено в самой сердцевине княжеского двора, и, может быть, перед ним клялись и совершали жертвоприношения языческим богам киевские князья IX и X вв. Олег, Игорь и Святослав. Летописи сообщают, что в 980 г. Владимир Святославич соорудил новое святилище за пределами территории, защищенной городским валом, в отдалении от древнего: «И постави кумиры на холму вне двора теремнаго: Перуна древяна, а главу его сребрену, а усъ златъ, и Хърса, Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, и Мокошь» (ПВЛ, I, с. 56).
Языческие святилища у восточных славян были распространены широко. По устройству они не были одинаковыми.
Оригинальное святилище VIII–IX вв. исследовано в Шумске близ Житомира (Русанова И.П., 1966б, с. 233–237). Оно было устроено на отроге невысокого берега р. Гнилопять, занимая укромное место, и представляло собой врезанную в грунт неглубокую плоскую яму размерами 14x11 м. В ней выявлены следы столбов и огня и обнаружены камни. Конфигурация ямы сложная. Исследователь памятника называет святилище крестообразным. Б.А. Рыбаков увидел в нем антропоморфные очертания: «Обозначены голова, раскинутые в стороны женские груди, обрисованы бедра и внизу ступни ног. Самый массивный столб приходится на месте сердца этой гигантской женской фигуры, распростертой по высокому берегу реки. В кострище найдены кости птицы и быка. Возможно, что перед нами своеобразная форма жертвоприношения какому-то значительному женскому божеству: Макоши, Живе, а может быть, и богине смерти Бабе-Яге (рядом расположен могильник, а сама фигура помещена головой на север, к царству мрака и смерти). О женской сущности божества говорят и пряслица для веретен, найденные в этом своеобразном святилище» (Рыбаков Б.А., 1974, с. 14, 15).
Деревянные культовые постройки того типа, что известны по описаниям Саксона Грамматика (XII в.) у балтийских славян, в регионе расселения восточнославянских племен не встречены. Раскопками последних лет в Гросс Радене (Шверинский округ ГДР) выявлены и исследованы остатки одного из языческих храмов северо-западных славян. Это было прямоугольное в плане сооружение размерами 12,5x7 м. Стены святилища составляли вертикально поставленные бревна, которые с наружной стороны были обшиты уплощенными брусьями. Сверху брусья были оформлены в виде схематически вырезанных изображений человеческих голов. Над входом в храм висел череп зубра — символ силы и благополучия (Herrmann J., 1978, s. 19–27).
Оказалось, что этот храм и подобные ему, зафиксированные раскопками в других местах расселения балтийских славян, имеют аналогии в культовом строительстве кельтов. Их происхождение, очевидно, обусловлено давними контактами части славянских племен с кельтами где-то в верховьях Вислы или Одры.
Имеются данные о языческих молениях славян в овинах, т. е. хозяйственных постройках, связанных с земледелием. Трудно сказать, насколько широко был распространен этот обычай у восточных славян.
В источниках отмечено поклонение славян горам и источникам, рощам и отдельным растениям.
Священным деревом славян-язычников был дуб. Культ этого дерева тесно связан с культом Перуна. Константин Багрянородный (X в.) описывает жертвоприношение купцов-русов у священного дуба на острове Хортице на Днепре. Упоминания о дубе как священном дереве имеются и в других письменных
Дважды — со дна Днепра, а также в нижнем течении Десны (между Черниговом и Остером) — были подняты стволы дубов, стоявших на берегах этих рек и подмытых еще в древности. Эти деревья, несомненно, были объектами культового почитания. В стволах дубов оказались вбиты соответственно девять и четыре кабаньих клыка (остриями наружу). Вероятно, деревья с клыками играли ту же роль, что и дуб на острове Хортице.
В северо-западной части восточнославянской территории в раннем средневековье было распространено культовое поклонение камням. Культ камня в различных видах относится здесь к давней эпохе и по своему происхождению не связан со славянским этносом. Славяне, по-видимому, унаследовали культ поклонения камням от аборигенного населения.
Памятниками этого культа являются крупные камни с ямками, с выемками — отпечатками ног человека или животного (так называемые камни-следовики), известные в Новгородско-Псковской земле и на территории Белоруссии (Мялешко М., 1928, с. 155–182). В отдельных местностях этнографами зафиксировано реликтовое сохранение культового поклонения этим камням: дождевая вода из ямок и углублений на камнях представлялась «святой»; вплоть до начала XX в. на эти камни клали цветы или приносили пищу. В христианское время на культовых камнях стали высекать христианские эмблемы.
Идолы-кумиры были важнейшими атрибутами как племенных, так и поселенческих святилищ восточного славянства. Наиболее распространены деревянные статуи. Об этом свидетельствуют и материалы археологии, и письменные источники. «Не суть бози, но древо» (ПРСЛ, I, с. 82), — упрекали христиане язычников. Перун, поставленный Владимиром Святославичем в Киеве, был деревянным, из дерева был сделан и идол главного святилища новгородских словен в Перыни.
Деревянные идолы восточных славян, судя по описаниям, — столбы, наверху которых изображалась человеческая голова. До нас они не дошли, поэтому их облик в полной мере нельзя воссоздать. Может быть, некоторое представление о них дают деревянные скульптурные находки из новгородских раскопок (Колчин Б.А., 1971, с. 41–44). Прежде всего это — палочки с навершиями, вырезанными в виде головы мужчины. Очевидно, они связаны с языческими верованиями, поскольку никакой утилитарной значимости не имели. По-видимому, это идолы — фигурки «домовых», покровителей семьи или защитников от злых духов. Одна из них изображена в табл. LXXIII, 8. Перед нами фигурка старца, на несколько уплощенном лице которого переданы глаза, нос, борода. На голову надета шапка.
Миниатюрные деревянные культовые фигурки неоднократно находили на западнославянских землях (Herrmann J., 1971, s. 210, 211, Bild 58–60; Hensel W., 1978, s. 13–15). Среди них одна, происходящая из Волина, имела четырехликое изображение головы, остальные в общих чертах сходны с новгородскими деревянными скульптурами.
В разных местах восточнославянской территории найдены каменные идолы, свидетельствующие о том, что в среде славян-язычников широкое распространение получили и изображения божеств, выполненные из камня. Так называемый новгородский идол, обнаруженный в 1893 г. при расчистке русла Шексны и Белозерского канала, высечен из гранита (табл. LXXV, 1). Высота его 0,75 м. Примитивным рельефом выполнены глаза, рот и подбородок. Голова увенчана шляпой (Порфиридов Н.Г., 1930, с. 31–33).
Себежский идол (табл. LXXV, 4) найден в болоте. Это гранитная голова мужчины в шляпе с округлой тульей и прямыми полями. Лицо идола выделено из остальной массы камня — два глаза выбиты в виде щелок, двумя продольными линиями передан немного выступающий нос, рот высечен в виде горизонтальной черты. Высота идола 0,67 м (Гуревич Ф.Д., 1954, с. 176–179).
Идол, найденный в ручье близ р. Пскова, представляет собой довольно грубо высеченную гранитную фигуру человека высотой 0,7 м (табл. LXXV, 3).