Восток в новейший период (1945-2000 гг.)
Шрифт:
Новый этап, начавшийся в середине 1970-х годов и окончательно оформившийся в 1990-е годы, существенно отличался от предыдущего.
С одной стороны, по политическим (распад социалистического лагеря во главе с СССР) и экономическим (снижение потребности в сырье и продовольствии и невозможность продать там современные товары) причинам произошло падение заинтересованности Запада в довольно большой группе наименее развитых стран (НРС, 45–50 государств). Доля НРС во всех видах внешнеэкономических связей сократилась. По-видимому, можно сказать, что для этой группы государств мировое хозяйство перестало в тот период служить фактором, способствующим их экономическому и социально-экономическому прогрессу.
С другой стороны, в активные связи с развитыми странами по всем
Однако в целом именно для последней группы стран мировое хозяйство превратилось в один из важнейших стимулов капиталистического развития, причем развития главным образом по частнокапиталистическому пути, так как государственные предприятия оказались недостаточно гибкими для того, чтобы эффективно вписаться в мировой рынок. При этом относительное единство мирового хозяйства нарушалось и деформировалось. Крайне неоднозначным становится в этот период и его модернизирующее воздействие на отдельные группы государств.
Первопричиной перехода части отсталых стран к экономическому росту и ускорению темпов развития явилась перестройка структуры экономики. Важнейшим инструментом последней стала индустриализация, в широком смысле понимаемая как переход от ручного (инструментального) к машинному (индустриальному) труду во всех отраслях экономики.
Как известно, еще в XIX в. мировое хозяйство условно разделилось на «мировой город» и «мировую деревню». В первом, включавшем развитые индустриальные страны, механизированная промышленность превратилась в основную сферу деятельности общества, во второй главнейшим продолжало оставаться сельское хозяйство. По мере развития международного разделения труда «мировой город» начал поставлять в мировое хозяйство, прежде всего, в колониально зависимые страны, продукцию своей промышленности, а «мировая деревня» — сырье и продовольствие, причем главным образом в развитые индустриальные страны.
Однако продовольственно-сырьевая специализация «мировой деревни» не означала, что она была полностью лишена промышленности. Во-первых, само производство сырья и продовольствия на экспорт требовало некоей предварительной обработки (очистка и прессовка хлопка, размотка шелковичных коконов, обогащение руд и пр.) или переработки скоропортящегося сырья (сахарного тростника, чая и т. п.). Во-вторых, развитие современного транспорта и связи (железных дорог, речного судоходства) повлекло за собой создание соответствующих ремонтных отраслей. В-третьих, в крупных странах появилась и промышленность, обслуживающая внутренний рынок. В целом к середине XX в. зачатки современной промышленности появились практически во всех странах Востока, но только в Индии, Китае и Корее сложился сравнительно диверсифицированный многоотраслевой промышленный комплекс.
С окончанием Второй мировой войны и распадом мировой иерархической социально-политической системы перед освободившимися странами Востока встала задача выбора стратегии дальнейшего развития. Дело в том, что война и изменения в структуре экономики и потребления развитых стран относительно сократили спрос на продовольственно-сырьевую продукцию развивающихся стран, т. е. произошло рассогласование динамик отраслевой структуры экономик центра и периферии. К тому же усилилась конкуренция на рынках одноименной продукции между развивающимися странами (например, число стран производителей чая выросло с 4 до 17, соя-бобов — с 3 до 6 и т. д.). В результате с 1950-х годов началось неуклонное ухудшение условий торговли развивающихся стран — снижение (или стагнация) экспортных цен при повышении импортных. Поэтому
Следует отметить, что ухудшение условий торговли наслаивалось на «экспортный пессимизм» — сложившееся еще в межвоенный период представление о том, что при данной структуре экономики и системе международных экономических отношений сколько-нибудь существенное увеличение экспорта колониально зависимых стран невозможно. Напомним, что в то время мировая торговля сократилась почти в три раза, а экспорт стал подвергаться многочисленным ограничениям. Иначе говоря, все эти факторы заставляли элиту освободившихся государств пересматривать сложившуюся специализацию экономики. (Хотя в конце 1940-х — начале 1950-х годов сторонники сохранения традиционной специализации были достаточно влиятельны как на Западе, так и на Востоке.)
Наряду с факторами, подрывавшими существующую специализацию экономики и усиливавшими ее неэффективность, появились обстоятельства как теоретического, так и практического свойства, способствовавшие превращению индустриализации в основное направление развития. Во-первых, ослабление конкуренции иностранных товаров в годы войны и повышение цен на товары первой необходимости привели во многих странах Востока к массовому возникновению кустарных или маломеханизированных предприятий, покрывавших образовавшийся дефицит (аналогичный процесс наблюдался в годы Первой мировой войны). В дальнейшем сохранению и перестройке таких предприятий в относительно современные способствовали квотирование импорта, повышение импортных пошлин (даже фискальных), а иногда и прямая поддержка государства, руководствовавшегося необходимостью сокращения товарного дефицита на внутреннем рынке. Во-вторых, с достижением политической независимости и автономизацией развивающихся стран в мировом хозяйстве существенно расширились возможности проникновения на рынки бывших колоний фирм стран-аутсайдеров. Например, в Индии американские компании начали создавать автосборочные предприятия, немецкие фирмы построили паровозостроительный завод, швейцарские — часовой и станкостроительный заводы и т. п.
Для того чтобы избежать потери давно освоенных рынков, фирмы из бывших стран-метрополий вынуждены были переходить от экспорта товаров к их производству на месте. Если судить по западной экономической прессе того времени, это движение капитала не вызывало возражений в соответствующих кругах. В результате воздействия обоих этих факторов масштабы и уровень диверсификации промышленности развивающихся стран заметно возросли.
В теоретическом плане экономисты развивающихся стран отмечали, что валовой продукт в расчете на одного занятого в промышленности был выше, чем в других отраслях. В частности, в конце 1940-х годов этот показатель в странах Азии был равен 430 долл., а в сельском хозяйстве — лишь 145 долл. К тому же отдача на промышленные капиталовложения происходит быстрее, чем в других отраслях. Поэтому сосредоточение национальных капиталовложений в промышленности обеспечивает больший и более быстрый рост валового продукта и тем самым решает проблему накоплений. Кроме того, развитие промышленности, привлекая работников из трудоизбыточного сельского хозяйства, сокращает частичную безработицу и, следовательно, снижает социальную напряженность, способствуя более равномерному распределению дохода. Эти представления и определяли в основном деятельность государства в большинстве азиатских стран в 1950-1970-е годы.
Если судить по прессе Египта, Индии, Ирана, Китая и Турции того времени, то на более низком уровне сознания потребность в индустриализации аргументировалась примерно так: население развитых стран богато, так как они имеют сильную промышленность. Мы бедны, поскольку у нас промышленность слаба или отсутствует. При всей наивности и огрубленности таких представлений их распространенность среди широких слоев населения обеспечивала поддержку ими курса на индустриализацию, провозглашенного государством.