Восток в новейший период (1945-2000 гг.)
Шрифт:
После того как в начале августа 1958 г. Мао Цзэдун при посещении провинций Хэнань и Шаньдун сказал газетчикам, что «народные коммуны — это дело хорошее», Китай мгновенно превратился в страну народных коммун. Потребовался всего лишь месяц, чтобы в коммуны вошло 100 % крестьянских дворов. К концу 1958 г. они были созданы по всей стране — ранее существовавшие 740 тыс. кооперативов были превращены в 26 тыс. коммун, объединявших 120 млн. крестьянских дворов, причем в каждую коммуну входило в среднем около 20 тыс. человек. Коммуны становились низовыми местными административными органами.
Народные коммуны — это продукт «великого скачка», его организационная форма, а также метод
Предполагалось, что в коммунах должно проводиться равноправное или уравнительное распределение, должен воцариться быт, при котором не будет никаких различий в материальном положении людей. Партия осуждала систему выплаты заработной платы, считая ее ошибкой, отступлением, уступкой буржуазии. Эта кампания вызвала бум в стране. В деревнях стали в массовом порядке создавать столовые, осуществлять мероприятия по организации общественного питания под лозунгом «Ешь и не плати». Считалось также, что вслед за селом следует создавать коммуны и в городах.
Начиная с июня 1958 г. в провинции Хунань заговорили о рекордных сборах пшеницы, утверждали, что с одного гектара снимали сначала более 15 т зерна, а затем и более 50 т. Вслед за ней другие провинции, как тогда говорили, тоже стали «запускать свои искусственные спутники земли», т. е. устанавливать свои рекорды. В провинции Хубэй заговорили о сборе с одного гектара многих десятков тонн риса. В печати появились сообщения, что целые провинции добились таких рекордных урожаев.
Вслед за тем стали говорить и писать о рекордах выплавки чугуна и стали. Сначала объявили, что в одном из уездов за один день выплавили 1 тыс. т чугуна, затем появились сообщения о 4 тыс. т. Потом рекорд вырос до 20 тыс. и даже 87 тыс. т. Рапортовали о том, что в одном из уездов за три месяца «упорных сражений» в основном справились сразу и с наводнениями, и с засухой. В другом месте за полгода осуществили ирригацию целой провинции. Где-то за 40 дней озеленили весь уезд. Появились сообщения о том, что создание в КНР экспериментального ядерного реактора означало, что страна уже вступила в эпоху ядерной энергетики. Одним словом, во всем проявлялся «великий скачок».
Появление лозунга «трех красных знамен» было порождено идеями Мао Цзэдуна, стремлением к тому, чтобы как можно быстрее добиться результатов, изменить бедный и отсталый облик Китая. При этом великий вождь полагал, что бедность способствует переменам в сфере идеологии, разрыву с консерватизмом и застоем, а бедность и «состояние чистого листа белой бумаги» — это как раз и есть движущие силы «великого скачка».
Людям в Китае навязывались взгляды, которые, в частности, состояли в утверждении, что на протяжении 28 лет, т. е. с момента создания КПК в 1921 г. и до образования КНР в 1949 г., Мао Цзэдун, возглавляя и партию, и народ всей страны, «одерживал победы в ходе революции, и это поистине было труднейшим из трудных дел». Причем самым непростым была необходимость вест борьбу против «ошибочного руководства со стороны Коминтерна и Сталина». Таким образом в массовое сознание внедрялось противопоставление Китая Советскому Союзу. Кроме того, подчеркивалось, что за
Впоследствии, после его смерти, объясняя возникновение обстановки «всеобщего энтузиазма» в Китае во времена «великого скачка» и «народных коммун», а также стремясь оправдать политику, которую тогда проводило руководство КПК, в КНР утверждали, что разнообразные субъективные и объективные обстоятельства и их изменения привели к тому, что Мао Цзэдун «начал терять скромность и осмотрительность». Новое руководство признавало, что его индивидуальные самоуправные действия день ото дня множились, что он заблуждался, полагая, что «бедность» Китая, а также то, что он называл «состоянием чистого листа белой бумаги», уже не являются трудностями. Напротив, он стал считать, что именно благодаря этому «можно легко и прекрасно рисовать самые новые и самые красивые картины».
В результате, писали впоследствии, в КНР того времени стали преувеличивать объективные возможности и способности человека, стали полагать, что достаточно лишь того, чтобы во главе угла стояла политика, политическая воля и политические решения, и тогда можно будет не считаться с закономерностями экономического развития.
Именно тогда, как утверждали позже, стали переносить на мирную жизнь опыт, присущий периоду революционных войн, и дело дошло до того, что методы классовой борьбы, использовавшиеся при Мао Цзэдуне, такие, как широкое и открытое высказывание мнений или вмешательство масс в профессиональную работу, появление воззваний, написанных крупными иероглифами (дацзыбао), широкие дискуссии, применялись непосредственно при экономическом строительстве.
В КНР после смерти Мао Цзэдуна пытались оправдывать его политику также тем, что не он стал разносчиком болезни нетерпения, «когда хочется, чтобы революция скорее одержала победу». Утверждалось, что эти настроения находили свое выражение в работах К. Маркса и Ф. Энгельса, которым казалось, что революционный кризис в Европе уже на пороге. Подчеркивалось, что В.И. Ленин тем более полагал, что капитализм уже находится в своей последней стадии, а во времена военного коммунизма в России думали, что возможен прямой переход к коммунизму.
В 1957 г. в связи с запуском в СССР искусственного спутника земли газета «Жэньминь жибао» писала, что за последние дни «изменился облик всего мира». Именно вскоре после этого события Мао Цзэдун выдвинул лозунг, призывая за 15 лет догнать и перегнать Англию. Он стремился тогда соревноваться и с капиталистическими странами, и с Советским Союзом. В то время он говорил: «А не можем ли мы избежать тех зигзагов, тех извилистых путей, которыми шел Советский Союз, не можем ли мы двигаться быстрее, чем СССР, не можем ли мы добиться лучшего качества, чем СССР? Нам следует осуществить такую возможность».
Казалось, что Мао Цзэдун в гот период времени как будто не обращал внимания на объективные условия, а полагался только на свои желания. Организационной формой «великого скачка» стали «народные коммуны». Сама мысль о них вызревала у него на протяжении длительного времени. В молодости он писал о желании создать «новую деревню», где существовали бы и «новая семья», и «новая школа», и «новое общество». Он, очевидно, находился под влиянием идей и представлений китайского мыслителя и реформатора конца XIX в. Кан Ювэя. Еще до создания КПК Мао Цзэдун писал о желательности создания принадлежащих всему обществу учебных заведений, заводов, театров, больниц.