Востребованная

Андерсон Эвангелина

– Посмотри на меня, Оливия, - потребовал он, и Лив к собственному раздражению обнаружила, что повинуется.

– Что?

– Ты та, кого я хочу. Та, в ком я нуждаюсь, - сказал Брайд. От жажды в его глубоком голосе Лив вздрогнула.
– И ты великолепна. Мягкая, с изгибами во всех нужных местах. И твой аромат просто потрясающий. Такой сладкий и приятный.

Лив нахмурилась.

– Не понимаю, о чём ты. Я даже не успела принять душ, прежде чем двое этих громил схватили меня.

Он покачал головой.

– Не имеет значения. Я хочу тебя настолько сильно, что мне на всё плевать.

Чёрт, да если бы ты позволила, я бы взял тебя прямо у этой проклятой стены.
– Он свернул глазами, заставляя её сердце выбивать барабанную дробь в груди.

– Я...
– Лив покачала головой, отступая. Однако Брайд всё ещё крепко держал её за руки.
– Ты... ты не можешь, - наконец-то удалось выговорить ей.
– Тебе нельзя.

Подарив ей волчью ухмылку, Брайд отпустил её.

– Пока. Идем, моя каюта уже близко, за следующим поворотом.

Ее сердце стучало в груди, грозясь выскочить наружу, пока Лив следовала за Брайдом на подгибающихся ногах. Боже, только сейчас она начала осознавать всю глубину той "Марианской впадины", в которой оказалась. И что он имел в виду, когда сказал "пока"?

Внезапно ей захотелось прочитать то, что было написано мелким шрифтом в том контракте, который она подписала, а не полагаться на Кэт в его интерпретации. Лив знала только, что должна есть с Брайдом за одним столом каждый день и спать в его кровати каждую ночь, а ему не разрешается никаких сексуальных прикосновений всю первую неделю. "Не забудь, что ты должна купаться вместе с ним со второй недели" - прошептал тихий насмешливый голосок в ее голове. От одной мысли об этом Лив снова задрожала.

Так что же происходило во время третьей и четвёртой недель? Что ему было разрешено делать? Как ему было разрешено прикасаться к ней? Лив знала, что быть или не быть связывающему сексу между ними, решать ей, но до сих пор понятия не имела, какие последствия это повлечет за собой. И как насчет обычного секса? Было ли ему разрешено заниматься им с ней? Когда? Где? Как?

Её голова гудела от множества вопросов, и Лив сделала себе мысленную заметку запросить копию контракта, который подписала, и тщательно изучить его. Она должна была знать, во что ввязалась, и был ли у нее шанс когда-нибудь выпутаться из всего этого.

– Вот мы и пришли.
– Своим низким голосом Брайд вывел ее из душевного оцепенения. Лив взглянула на него и увидела, что он указывал на простую серебристую дверь. Когда Брайд сделал рукой какой-то знак, дверь тихо открылась, и за ней оказалось темное неопределенных размеров пространство.

Лив нервно посмотрела на Брайда.

– Это здесь?

Он кивнул.

– Во всяком случае, задний вход. Я не хотел, чтобы другие самцы пялились на тебя, поэтому повел этим путем.
– Он снова окинул ее голодным взглядом, и Лив поплотнее запахнула его рубашку, словно та могла защитить ее от желания, полыхающего в его глазах.

– Ээ... выглядит красиво, - сказала Лив, не делая ни единой попытки шагнуть внутрь. Темная комната, на которую он указывал, вдруг показалась ей довольно жуткой. У Оливии возникло ощущение, словно она находится в каком-то фильме ужасов, и люди в аудитории вот-вот закричат изо всех сил: "Не входи туда!"

– Ну что?
– Брайд еще раз сделал

жест рукой, приглашая следовать за собой, но Лив не сдвинулась с места.

– А... кажется, я кое-что забыла на корабле, - сказала она, отступая.
– Не возражаешь, если я вернусь и заберу это?

– Ты ничего не забыла взять с собой.
– В его глубоком, рычащем голосе слышалось раздражение.
– Ты идешь или нет?

– Нет.
– Лив покачала головой.
– Я просто... не могу. Нет, спасибо.

Брайд посмотрел на ее с явным недоумением.

– Ты должна войти сюда - я здесь живу. Где еще ты будешь жить?

– Ну... у вас, ребята, есть комнаты для гостей или что-то вроде того? Просто это такая большая станция, здесь должно быть что-то подобное.
– Лив нервничала все больше и больше, и не только от того факта, что Брайд был большим, опасным и выглядел пугающе. У нее возникло стойкое ощущение, что, если она войдет в его апартаменты, то выйдет оттуда совсем другим человеком. Если она будет находиться с ним рядом в одном помещении двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю весь месяц, это изменит ее, заставит потерять над собой контроль

– Оливия, ты не можешь остановиться в гостевых покоях. Ты моя невеста, и это период предъявления прав.
– Огромный воин практически рычал от нетерпения.
– В чем проблема?

– Ты ещё спрашиваешь?
– Она возмущенно уставилась на него, скрестив руки на груди в защитном жесте.
– С тех пор, как мы встретились, ты смотришь на меня так, словно я антилопа, а ты - голодный лев. Ты сказал мне примерно раз двенадцать, что ждешь не дождешься, когда заполучишь меня в свою постель или прижмёшь к стене, да все равно к какой поверхности. А теперь удивляешься, что я не хочу заходить с тобой в темную комнату и оставаться наедине? Ты думаешь, я рехнулась?

Он вздохнул и провел рукой по своим густым черным волосам.

– Поверить не могу. Разве я не говорил, что никогда не причиню тебе вреда?

Лив нахмурилась.

– Я не уверена насчет того, что ты подразумеваешь под определением "причинить вред". В смысле, принудительный секс не всегда болезненный, но отсутствие боли вовсе не значит, что он не является изнасилованием.

– Так вот что ты думаешь обо мне? Что я хочу взять тебя силой?
– Внезапно он налетел на нее, сверкая расплавленным золотом в глазах. Лив попыталась отскочить назад, но тут же оказалась прижата спиной к металлической холодной стене коридора его сильным телом. Мускулистые руки Брайда упирались в стену по обе стороны от нее, а его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от её.

– А что еще я должна думать?
– спросила она, надеясь, что ее голос не дрожал слишком сильно.

– Можешь думать, что хочешь, Оливия, но ты должна понять одну вещь.
– Брайд наклонился еще ближе, отчего его горячее дыхание всколыхнуло ее волосы, и прошептал ей на ушко.
– Когда я возьму тебя - а я возьму тебя, не заблуждайся насчет этого, - сказал он, отметая ее слабый протест.
– Обещаю, что, когда я сделаю это, ты будешь хотеть меня так же сильно, как и я тебя. Ты будешь умолять об этом, Лилента. Умолять, чтобы я ввел свой член в тебя, наполнил тебя и навсегда привязал к себе.