Война, которая спасла мне жизнь
Шрифт:
– Ада может дома сидеть, – предложил Джейми.
– Я за ним пригляжу, – сказала я. – Вам самой не придётся.
Мисс Смит нахмурилась:
– А тебе самой-то сколько?
Тут я смутилась.
– Джейми вот шесть, – сказала я. – Так мама говорит. Ему в школу пора.
– Что-то маловат он для шести, – заметила мисс Смит.
– Так мама говорит, – сказала я.
– Но ты-то, конечно, постарше будешь? – продолжила расспросы мисс Смит. – Ты разве сама в школу не ходишь?
– С такой ногой уродской какая школа? –
Мисс Смит только фыркнула:
– Нога, положим, и больная, зато голова здоровая. – Она звякнула ножиком по тарелке. – Так. Даты рождения ваши. Имена. Фамилия. Нормальная фамилия, а не вот эти выдумки про Смитов.
– Ада и Джейми, – сказала я. – Смиты. А больше ничего мы не знаем.
Она гневно уставилась на меня. Я упорно уставилась на неё. Немного погодя её взгляд смягчился:
– Ты что, и вправду ничего больше не знаешь?
Я опустила глаза в тарелку.
– Я как-то спрашивала, – буркнула я. – Мама сказала, какая мне разница.
Мисс Смит втянула ртом воздух.
– Та-ак, ладно, – сказала она. – Пусть Джейми шесть. Тебе больше. Скажем, лет девять?
По её голосу невозможно было определить, сильно ли она злится. Я пожала плечами. Девять так девять. Числа я в принципе знала: восемь, девять, десять.
– Я напишу вашим родителям, – продолжила мисс Смит. – Леди Тортон даст мне адрес, и я напишу. А уж они мне всё расскажут. – Она окинула нас строгим взглядом. – Папа ваш что делает?
– Ничего он не делает, – сказала я. – Умер он.
И видимо, давно; а может, сбежал. Этого я тоже не знала. Если сильно-сильно зажмуриться и как следует сосредоточиться, то в памяти как будто возникал какой-то его образ, но очень размытый. Высокий. Тихий в отличие от мамы.
– А, – сказала мисс Смит. – Тогда маме вашей напишу.
Нехорошая мисс Смит приготовила нам мягкую чистую постель, накрыла её тонкими гладкими одеялами и сверху положила толстое, потеплее. Она сдвинула занавески на окнах, чтобы стало темно. Усталость я чувствовала неимоверную.
– Мисс, а чья это лошадка? – спросила я. Я просто обязана была это узнать, прежде чем провалиться в сон.
Мисс Смит ответила не сразу. Постояла немного, держась за занавеску. Выглянула из окна.
– Это пони, Коржик, – сказала она наконец. – Мне его Бекки подарила.
– Какая Бекки? – спросил Джейми, но она не ответила.
Глава 8
На следующий день мы проснулись, уже когда давным-давно рассвело. Мисс Смит тоже спала допоздна. Я слышала, как она храпит в комнате напротив, через коридор.
Я отвела Джейми вниз и покормила хлебом. Перемещалась я повсюду снова на четвереньках, как дома. Хотелось, конечно, ходить, но ползком ведь куда удобнее.
В главной комнате оказался выход во двор. Двор был маленькое пространство, огороженное каменной стенкой, и ещё большое пространство, тоже
Я улыбнулась. Казалось, будто он стоит и ждёт меня.
Джейми ухватил меня за руку и сказал:
– Тебе нельзя наружу.
Но я стряхнула его ладошку.
– С этим кончено, – сказала я ему. – Здесь мне можно ходить, куда вздумается.
– Откуда ты знаешь? – засомневался Джейми.
Потому что это награда, подумала я. За смелость. За долгий путь сюда, за побег. Теперь я всегда буду только ходить. И я заставила себя подняться на ноги. До лошади я должна была дойти.
Я заковыляла, спотыкаясь на каждом шагу. Болело жутко. Пони, не отрываясь, следил за мной. Добравшись до каменной оградки, я села на неё и перекинула ноги на ту сторону. Коржик шагнул ко мне, наклонил голову, понюхал мои руки и ткнулся в меня мордой. Я обвила его шею руками. Стало понятно, почему его так зовут. На тёплом солнце от него сливочно пахло свежей сдобой.
Мне захотелось на нём прокатиться, но я не знала, как это. До спины высоко, не достать. К тому же у той девушки за окном поезда были ещё какие-то верёвочки или что-то вроде того, чтобы держаться. Не выпуская Коржика, я встала на ноги и сделала несколько осторожных шагов рядом с ним.
Трава на поле щекотала босые ступни. На траве лежала влага, и влага отдавала холодком, который быстро проник под бинты на больной ноге. Земля оказалась мягкой и ёрзала, когда я на неё ступала. Она была как свежий хлеб, податливая. По краю поля росли деревья, и деревья качали своей зеленью в лучах солнца. Вокруг щебетали птицы. Я знала, что это птицы, у нас на улице они тоже жили, только так много за раз я ещё никогда не слышала.
Ещё там были цветы.
Джейми побежал по полю, громко что-то распевая и колошматя вокруг палкой, которую нашёл тут же. Коржик снова нагнул голову и понюхал мои ладони. Может, подумал, что я ему что-то принесла? Надо было, наверно, принести. А что вообще едят лошади?
Край морды у Коржика был мягкий и тёплый. Я провела ладонями по его голове до самых ушей, до горстки длинных волос между ними. Почесала ему шею, а он вздохнул и снова ко мне наклонился. А потом отступил на шаг назад и опять защипал траву как ни в чём не бывало.
Я села на землю и стала наблюдать за Коржиком. Он только и ел траву, будто другого занятия в жизни у него не было. Будто он хотел сказать: «Я вообще-то не то чтобы голодный, но, понимаешь, надо же дальше жевать». При этом он помахивал хвостом туда-сюда, а потом делал шаг в сторону и принимался за новую травку.
Я сидела и наблюдала за Коржиком, а потом легла на спину. Я лежала неподвижно, и тёплое солнышко так приятно пригревало, а я всё смотрела на Коржика, а потом заснула, а когда проснулась, надо мной стояла мисс Смит.