Война мага (Хранитель мечей, книга 4, том 2)
Шрифт:
Но сейчас Фесса интересовали отнюдь не развалины чего-то наподобие дворца в самом сердце города или храма - на противоположном берегу круглого озера. Он искал городской погост. Люди жили здесь долгие столетия, в тени Восточной стены сменилось множество поколений. Здесь некромант мог рассчитывать на богатую поживу. Тем более что здешние обитатели никогда не знали кремации, предпочитая хоронить мертвых в сухом песке, где тела, не подверженные гниению, могли сохраняться чуть ли не веками.
– Во-он там, папа, - вновь пришла на помощь Рыся. Она-то и нашла этот город, в образе дракона облетая округу.
Но
Он не сомневался, что его послание к поури уже прочли и в Аркине, и в Ордосе. Отец Этлау не может не понимать, что тут происходит. И двое врагов, скорее всего, вновь сойдутся именно здесь, в жаркой салладорской пустыне. Но основная гвардия Святой Церкви, инквизиторы, понесли изрядные потери ещё во время первой встречи<Подробнее см. роман "Одиночество мага"> - недаром к
Чёрной башне их добралось лишь несколько десятков. Правда, если
отцы-экзекуторы пустят в дело свой последний резерв - воинов замка Бреннер,
с четвёркой которых он, Фесс, едва справился в Вечном лесу, - ему
несдобровать. Поэтому действовать надо быстро, не дожидаясь, пока
воинственные карлики услышат его призыв.
– Идём, Рыся.
Солнце садилось, беспощадный жар утихал. Фесс торопился - ночь коротка, а сделать предстояло многое. Некромант начинал вести войну по всем правилам.
...Они с Рысей трудились до самой темноты и много после заката, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами.
– Пап, эту линию левее надо. Ага, ага, вот так... хорошо!..
Сперва потребовалось раскопать как можно больше надгробий. Потом Фесс и Рысь при свете луны начали очерчивать погост, заключая его в одну огромную магическую фигуру. Не мудрствуя лукаво, Фесс раз за разом прибегал к магии начертаний, несмотря на всю сложность и капризность гигантских многолучевых построений. И, конечно же, это заклятье будет засечено. Его, как и послание к поури, почувствуют и маги и инквизиторы. Карательная экспедиция не заставит себя ждать.
Рысь не задавала вопросов, не спрашивала "а зачем?". Гордая драконица не слишком одобряла план Фесса, однако и она соглашалась - иного выхода просто нет.
...Действовать они начали, когда ночь вступила в полную силу. Сбор потребных ингредиентов для воплощения такого заклятия занял бы целый год, и потому Фесс, не колеблясь, проколол остриём кинжала палец, аккуратно капнув собственной кровью в вершину каждого из лучей магической звезды. Последнюю каплю он уронил в самый центр вычерченной фигуры, с астрономической точностью определённый Рысей.
Оставалось только привести в действие само заклинание, и тут Фесс отчего-то заколебался. Кровь волшебника всегда считалась могущественным компонентом, но сейчас у Кэра не было уверенности - словно его магическая конструкция возведена была на песке не только в прямом, но и в переносном смысле.
– Папа? - Рыся тревожно заглянула ему в глаза. - Пап, звёзды сместятся. С таким трудом выстраивали...
Она была совершенно права. Звезда ориентирована по небесным
Не было сил проговорить это. Такое бывает, когда стоишь под накренившейся, нависающей скалой и кажется - она вот-вот низринется на тропу, погребая под собой всё и вся, и нет сил бежать, нет сил защищаться...
И всё-таки...
– Swarm at siidra!
Древняя формула подъёма неупокоенных.
Слова отзвучали, умолкли, втянулись в ждущую землю.
Некоторое время ничего не происходило.
Первой что-то почувствовала Рысь. Смешно морща нос, принюхалась. А потом, не говоря ни слова, вдруг перекинулась в свою истинную ипостась.
Фесс не успел и слова вымолвить, как жемчужный дракон взвился высоко над давно заброшенным кладбищем, изогнулся, и к земле устремился поток кипящего пламени, прямо в центр магической фигуры, и кровь некроманта тотчас же вспыхнула - столь же буйным огнём. Полыхнули, словно невиданные факелы, все пролитые её капли в острых вершинах. Пустыня осветилась далеко окрест, и по изрытой ветрами поверхности скал Восточной стены заметались причудливые тени. Драконий огонь впитался в песок, тонкие линии фигуры запылали изнутри, вбирая в себя мощь первородного пламени; заклятье Фесса заработало, обращаясь то к звёздам и небесным сферам, то к глубоким подземным рекам жидкого, вечнокипящего огня. Рысь молнией метнулась обратно, даже не достигнув земли, на лету возвращая себе человеческий облик.
– Папа! Что с тобой?!
Фесс застыл, оцепенел, не в силах отвести взгляд от разгорающейся неистовым огнём фигуры. Линии её начинали изгибаться, извиваться, словно живые, сползаясь ближе друг к другу, сливаясь воедино - в одну заполненную пламенем щель, наискось рассекшую древний погост. Яростным, багрово-рыжим пламенем, бурлящим, кипящим, рвущимся из плена...
Заклятье должно было сработать совершенно не так.
– Папа?! Откуда этот плащ?! - взвизгнула Рыся. Словно в трансе, некромант оглянулся. За плечами, уходя куда-то за линию барханов, вился серый плащ, сотканный словно из паутины. Фесс медленно протянул руку пальцы коснулись лёгкого, легчайшего, но всё-таки вполне осязаемого, а не призрачного, шёлка.
"Серый плащ, тянущийся с твоих плеч в бесконечность. И залитая пламенем щель у самых ног. И языки огня, подобно змеям, пытаются вырваться из темницы, вцепиться пусть даже и в сухой песок, как будто он на самом деле может гореть.
Ты это уже видел, некромант. Глубоко в пещерах под Пиком Судеб, в гадании гномъей чародейки. Осталось только поверить..."
По всему погосту, по всему мёртвому городу пронёсся долгий стон, низкий, протяжный, исполненный злобы и муки. Пламя взвилось в нескольких местах, отхлынуло, отступило, обнажая древние надгробия. Камни шевелились, раскалывались, рассыпались пылью, и тогда пламя радостно взмывало вверх настоящими фонтанами.