Война не по правилам
Шрифт:
— Понятно, — кивнул генерал. — Вы дали очень ценную информацию.
— Буду только рад, если она вам пригодится. Извините, а с чем связан ваш интерес к провинции Кандарам?
— Посмотрите сами, Вячеслав Николаевич, и получите ответ на свой вопрос. — Генерал включил воспроизведение записи.
Просмотрев видео, Олейник воскликнул:
— Суки! Такого «духи» во время войны не вытворяли. Извините, вырвалось.
— Ничего. А скажите, Вячеслав Николаевич, если нам потребуется ваша помощь, вы сможете вылететь
Олейник не думал ни секунды:
— Конечно. Какие могут быть сомнения? Я же офицер и нахожусь в достаточно хорошей форме, да и навыков разведчика не растерял. Так что только прикажите.
— Благодарю вас, надеюсь, вы понимаете, что наш разговор имеет сугубо конфиденциальный характер?
— Так точно.
— Вы никому, даже своему непосредственному начальству, не должны раскрывать тему нашей беседы. Никому.
— А как объяснить вызов к вам?
— Архивными делами. Скажем, нам потребовались материалы по работе НКВД в Москве за… какой-нибудь месяц или квартал 1937 года.
— Понял. Так вы, если что, звоните, и лучше прямо мне. Я отпуск за прошлый год еще не отгулял.
— Если мы вас привлечем, то через генерала Терехова. А он оформит все как надо, — улыбнулся генерал:
— Понятно. Разрешите идти?
— Да!
— Тогда буду ждать приказа.
— Хочется побывать в местах бывших боев?
— И это тоже.
— До свидания, Вячеслав Николаевич.
— До свидания, товарищ генерал-лейтенант.
Четко развернувшись, полковник запаса покинул кабинет.
Володарский посмотрел на часы. 16.10. Надо перекусить, про обед он как-то забыл.
Начальник управления спустился в столовую, где для него быстренько приготовили легкий обед.
В 16.30 он вновь находился на месте.
— Встретился с Олейником? — позвонил ему генерал Терехов.
— Да. Спасибо.
— Он чем-нибудь помог тебе?
— Да. И думаю, что его помощь мне еще потребуется.
— Позвони, и я пришлю полковника.
— Он может мне понадобиться не на несколько часов и не в Москве, но давай об этом позже.
— Как скажешь! Обращайся, если что.
— Конечно. Мы же одно дело делаем.
— Да. До связи, Александр Михайлович.
— До связи, Сергей Алексеевич.
В пять часов зашел полковник Тарасенко и сообщил, что Мирзади на связь не выходил, кто-либо квартиру не прослушивал, внешнего наблюдения замечено не было. Также никто не трогал и машину боевика. В 17.35 явился майор Скоробогатов. Он доложил, что боевая группа находится в управлении, занимает свое помещение на первом этаже.
Время медленно приближалось к шести.
Наконец стрелки часов достигли отметки 18.00.
— Сейчас Мирзади начал разговор с посольством. Ему сообщат мой номер и статус. Если все главаря банды устроит, то минут через десять можно
— Так точно, Александр Михайлович. Новая аппаратура проверена и полностью функционирует в заданном режиме пеленгации.
— Хорошо.
Володарский присел за стол, на котором выставили спутниковую станцию, и стал нервно постукивать пальцами.
— А вы никак волнуетесь, Александр Михайлович? — воскликнул Скоробогатов.
— Я строю план разговора с Мирзади.
— Я бы на вашем месте сразу ошарашил его.
— Чем?
— Ну хотя бы тем, что назвал бы его по имени, ведь Абдулла думает, что Москве неизвестно, кто похитил российских медиков.
— Ты читаешь мои мысли. 18.05. Еще ведется разговор с посольством.
— Узнать? — предложил Тарасенко. — Наши спецы контролируют переговоры в Кабуле.
— Не надо. Подождем. Время есть.
— А если сегодня Абдулла не выйдет на связь? — спросил Скоробогатов. — Выдержит паузу, чтобы потрепать нам нервы?
— Тогда нам всем обеспечены рабочие сутки здесь, в управлении.
— Не хотелось бы.
— Значит, надейся, что Абдулла позвонит.
— А что нам остается, товарищ генерал, только ждать, надеяться и верить, как поется в одной из песен.
Главарь террористической организации позвонил в 18.15.
Володарский снял трубку, и с этого момента начал работать весь технический отдел:
— Генерал-лейтенант Володарский.
— Я тот, кто похитил ваших людей.
— В курсе, господин Мирзади.
Короткая пауза. Видимо, Абдулла действительно не ожидал подобного.
— Интересное начало. Почему вы уверены, что я Абдулла Мирзади?
— Потому что мы работаем.
— Я всегда высоко отзывался о российских спецслужбах. Ну что же, вы знаете, с кем имеете дело, это упрощает ситуацию.
— С какой целью вы похитили наших граждан?
— Вы всегда вот так, как говорится, берете быка за рога?
— Стараюсь.
— Хорошо. Дело есть дело. Я готов вернуть ваших специалистов целыми и невредимыми в обмен на переносные зенитно-ракетные комплексы.
— Странное требование. Какие комплексы и в каком количестве вы хотели бы получить?
Мирзади усмехнулся, и это было хорошо слышно:
— Очень приятно иметь дело с деловым человеком. По ПЗРК я хотел бы получить по тридцать комплексов «Игла», «Стингер» и сорок ПЗРК нового поколения «Верба».
— Неплохой аппетит, почему бы вам не остановиться на сотне комплексов «Игла»? Почему такая мешанина? Вы прекрасно осведомлены, раз запрашиваете переносные комплексы, что на вооружении российской армии стоит «Игла». «Стингеры» производятся в США, а «Верба» только принята на вооружение и поступила в войска ограниченными партиями.