Война ротмистра Тоота
Шрифт:
— Где ты это нашёл?
— Вон там, — Грас кивнул в сторону ограды, — за кустами. Я тут, пока вас не было, отходил… чтоб задуматься. Гляжу — под кустами валяется.
Тоот поглядел, куда указывал механик-водитель, затем скомандовал:
— Подними в ручном режиме наш перископ и направь туда луч прожектора.
— Слушаюсь, энц ротмистр. — Грас удивлённо посмотрел на командира, отложил замок и включил экран. — О, гляньте-ка, да там замаскированный ход, там за кустами!
— Правильно, вахмистр. Это вход в капонир. Тот самый капонир, который неизвестные террористы захватили по причине, мне до
— Ну вы точь-в-точь, как ваш брат. Он тоже всё любил загадки разгадывать.
— Ты ещё что-то вспомнил?
— Да как сказать, смутно. Как-то ехали с ним, давно ещё, до войны. И он говорит: «Всё здесь не такое, как кажется». Я ему: «Как это не такое?» Он: «Видишь то дерево с толстенным стволом и раскидистыми ветвями?» Я: «Ну конечно». Он: «А под этим деревом шахта пусковой установки. А вот под этим лужком, по которому бродит покуда ещё живое содержимое банок с тушёнкой, под ним — штабной бункер. И в том озере шлюз для приёма подводных лодок-малюток».
— Отчего же это он вёл с тобой подобные речи? — нахмурился ротмистр.
— Да уж и не помню. А только меня это тогда поразило. Дело возле нашей крепости было. Я в том озере сотни раз купался и рыбу удил. А там, оказывается, не только мелюзга всякая, а и подводные лодки водились. Знаете, небольшие такие. По сути, спаренная пусковая установка для ракет среднего радиуса действия.
Вышли, значит, в озеро, ударили из-под воды и опять в подземный ангар спрятались. И снова у озера тишь и благодать, — Вал Грас вздохнул. — Сейчас, поди, ничего не осталось.
«А может, и осталось, — мелькнуло у Тоота. — Надо бы съездить посмотреть. Кто знает, какие и для чего там бункеры готовились. Вот закончу с этим делом, возьму Юну — и на озеро».
Он поймал себя на шальной мысли. «Стоп! Как это — возьму Юну? — Атр тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. — У неё ученики, да и с чего бы ей ехать с почти незнакомым мужчиной к какому-то озеру, которое непонятно, осталось ли? А если и осталось, то можно ли рядом с ним вообще находиться?»
Эти мысли были прерваны характерным щелчком каблуков.
— Энц ротмистр, согласно поступившему утром приказу № 176/12 полусекция Стальной Когорты Боевого Легиона поступает в ваше распоряжение. Старший капрал Мрат.
— Отлично, капрал, — заученно осматривая бойцов и отмечая их безукоризненную выправку, подогнанное снаряжение и явный гвардейский шик, улыбнулся Тоот. — Задача простая: привезти-отвезти. Готовность номер один. Возможны провокации. По команде стрелять на поражение. Никаких заминок. Никакой пальбы в воздух. Вопросы есть?
— Нет.
— Тогда бегом марш в десантное отделение. Оружие наизготовку.
Старая промзона не могла похвалиться ни буйством красок, ни изяществом архитектуры. Обнесённый высоким бетонным забором завод излучателей — с пулемётными вышками по бокам и мотками отточенной, зазубренной стальной ленты по периметру — напомнил Тооту один из множества наскоро построенных фортов, возведенных по окончании войны в излучинах Голубой Змеи. Только здесь над заборами возвышались корпуса цехов и дымили огромные трубы из бурого от старости кирпича.
«Раньше здесь было иначе», — подумал Тоот, вспоминая, как выглядела промзона в довоенные
Вокруг громады завода сейчас ютились какие-то мастерские, зажатые между одно-двухэтажными сборно-щитовыми бараками и чудом уцелевшими обшарпанными домиками старой постройки. Большинство «старожилов» подслеповато глядело на улицу светлыми прямоугольниками заложенных окон и забитых крест-накрест входных дверей: во время оккупации хонтийцы, перепившись, любили носиться по городу и, веселья ради, стрелять по освещенным комнатам. Вот уже несколько лет мир был восстановлен, но местные жители не торопились вернуть домам прежний вид, и никого не удивляла надпись у заколоченных дверей: «Вход со двора!»
Редкие автомобили, издали увидев мчащийся по трассе бронеход, спешили прижаться к обочине, а некоторые водители по выработавшейся привычке считали за лучшее выйти из машины и на всякий случай положить руки на капот.
На блокпосту возле завода охрана сверила пароль и отзыв и неспешно подняла железную трубу шлагбаума с подвешенной на ней вязанкой мин. Почти такая же процедура ожидала Тоота и у заводских ворот.
Главный инженер завода, услышав рапорт бравого ротмистра, поглядел на Атра поверх очков.
— Тоот? Уж не братец ли Ориена Тоота?
— Так точно!
— Как же, как же! Помню. Мы ведь с Ориеном когда-то приятельствовали. Он за моей сестрой ухаживал. Ильдой Клосс. А я, стало быть, Нарти Клосс. Хорошие времена были. — Главный инженер мечтательно улыбнулся, вспоминая былое. Конечно, он тогда ещё не полковник был. Но в способностях его никто не сомневался. — Хотя, и то сказать, спорили мы много.
— О чём? — забывая на миг о субординации, спросил Атр.
— О разном. По большей части о мироустройстве. Он уже тогда считал, что Империя выдохлась, что нужно влить в старые мехи новое вино, иначе всё пойдёт прахом. Я возражал, что главное не люди, не структура, а техническая мощь — она, как удочка, вытащит со дна то, чему суждено быть наверху. Да, время нас так и не рассудило, хотя, по сути, мы оба оказались правы. Но полноте, я заболтался. — Клосс подошёл к сейфу и достал из него стальной кейс с кодовым замком и наручником, закреплённым на металлической цепочке, ведущей к замку. — Пока это находится на вас, — пояснил инженер, застёгивая браслет, — замок блокируется, открыть его невозможно. Жду обратно не позже восемнадцати ноль-ноль. Если вы не появитесь, по городу будет объявлена тревога. Так что не задерживайтесь.
— Слушаюсь!
— А когда будете свободны, дайте знать. С радостью бы повидался, старое помянул. Я ведь вас ещё вот таким помню. — Нарти Клосс опустил руку на уровень стола. — В особняке Тоотов, у Столичного шоссе.
Ротмистр спускался по лестнице, чувствуя тяжесть кейса.
«Надо же, брат спорил с этим очкастым о мироустройстве, о том, что в стране нужно что-то менять! А дома он казался вернейшим из верноподданных».
Тоот уселся на командирское место и приказал выезжать. Вал Грас включил ревун, требуя от охраны немедленно открыть ворота, и начал едва слышно насвистывать под нос «Мы прорвёмся, настанет рассвет». Ротмистр поймал себя на мысли, что этот мотив любил прежде напевать его брат.