Война: Журналист. Рота. Если кто меня слышит (сборник)
Шрифт:
– Мне… Мне не обойтись без вашей помощи. Анна, я могу… Нам лучше бы некоторые вещи обсудить тет-а-тет…
Анна Дмитриевна тут же обернулась к Числову, он глянул в ее лицо и даже слегка вздрогнул внутренне – такое у нее было чужое и незнакомое лицо, жесткое, властное.
– Сергей, подойди, пожалуйста, к мэтру. И… и спроси детально, какое меню сегодня на шведском столе в «Ландскроне»?
Числов встал из-за столика и вышел из кафе к бару. Спрашивать ни о чем девушку-мэтра он не стал – Числов прекрасно понял, что его просто отослали. Наверное, так было надо. Наверное, так и ведут сложные бизнес-переговоры, но в душе у него всколыхнулся какой-то очень
Взгляды чеченца и русского встретились. Они, не сговариваясь, одновременно закурили, потом снова посмотрели друг другу в глаза.
– Чего смотришь? – не выдержал первым Числов. – Спросить чего хочешь? А?!
Хамзат усмехнулся, и в этой усмешке было понимание – понимание того, как неприятно, когда тебя отсылает женщина, чтобы не мешать, на глазах других мужчин.
– Чего мне тебя спрашивать, гоблин? – тихо сказал Хамзат. – Мне про тебя все понятно.
– Да-а? – удивился Числов. – Ишь ты, молодец какой… Наверное, мысли людей читать умеешь, раз все тебе понятно?
– Мне понятно главное.
– И что же это «главное»?
– Я бы тебе сказал… но не здесь… Если бы мы встретились… там…
По лицу Хамзата прошла судорога, Числов катнул желваки по скулам. Казалось, еще немного, и они вцепятся друг в друга. Капитан очень тихо сказал, глядя чеченцу прямо в глаза:
– Там, говоришь… Ну не обессудь, ежели все же встретимся… там… А то, я смотрю, ты тут – такой весь из себя смелый… рядом с дядей…
Хамзат оскалил зубы:
– А ты рядом с кем, гоблин?
Капитан тряхнул головой, прогоняя желание дать этому наглому духу по роже:
– Ты чего, конфликта ищешь?
Хамзат снова улыбнулся:
– Береги нервы, гоблин. Аллах даст – еще встретимся. Тогда поговорим…
Они разбежались за разные столики в баре и изредка зыркали из-за них друг на друга.
Анна и Исмаил беседовали тет-а-тет где-то полчаса. Потом в бар вышла одна Анна – возбужденная, с горящими глазами. Она молча взяла Сергея за локоть и вывела из бара в холл отеля:
– Спасибо тебе, Сережа… Ты – как целая группа психологической поддержки. Знаешь, как мне на самом деле страшно и тошно было. Я же из-за этого Исмаила… третий день на нервяке…
Числов промолчал. В чем суть проблемы он, конечно, не понимал, Анна ему не объясняла, что было вполне естественно. Что же он мог сказать? Что ему не по душе вообще какие-то «бизнесы» с чеченцами? Что деньги от этих «бизнесов» идут, в том числе, и в Чечню для поддержки духов? Кто он такой, чтобы бросать Анне какие-то упреки – тем более что упреки-то даже и конкретизировать трудно – одни эмоции и ощущения…
А Анна Дмитриевна слишком увлечена была своими ощущениями, удовлетворением от хорошо сделанной работы, чтобы заметить какие-то нюансы в молчании Сергея:
– Славно, что все так разрулилось. Знаешь, как неприятно, когда понимаешь… что тебе поручают разговор с чеченом именно потому, что ты – баба… чтобы его поконкретнее на место поставить… И он это понимает. Ой.
У нее вдруг зазвонил мобильный телефон, она ответила на вызов, больше молчала и слушала, мрачнея лицом. Машинально взяла Сергея под локоть.
– Хорошо, – наконец сказала она. – Я сейчас подъеду.
Спрятав крошечную трубочку в карман шубы, она посмотрела на Сергея чуть виновато:
– Извини, у меня тут одна небольшая проблема… по бизнесу… Я…
Числов кивнул:
– Я… нормально… Дело есть дело… Слушай, у тебя в квартире моя форма осталась… Мне бы забрать и…
Анна даже руками замахала:
– Нет-нет,
Числов неуверенно пожал плечами:
– Аня… Ну и как я буду один в твоей квартире?
Анна Дмитриевна засмеялась:
– «Один дома», часть первая! Ты что, боишься? Там никого нет, никто тебя не съест, и я действительно обернусь за час, максимум – полтора… Ну пожалуйста… Хорошо?
– Хорошо, – обреченно кивнул Сергей…
…Анна Дмитриевна в квартиру, собственно говоря, даже не заходила, только впустила Числова и убежала. Капитан посидел немного в гостиной, пощелкал телевизором, а потом любопытство взяло свое, и он стал производить рекогносцировку местности. Может быть, он это сделал зря – при дневном свете богатство жилья Анны производило еще более шокирующее впечатление, чем ночью. Капитан бродил по комнатам-залам и все отчетливее понимал, насколько он здесь случайный гость… В одной из комнат, видимо служившей Анне Дмитриевне кабинетом, он увидел на стене большую фотографию. На ней была снята Анна в легком платье, которую обнимал немолодой уже мужик в футболке. Приглядевшись, Числов мужчину узнал – а его вся страна знала. Он был одним из тех, кто этой страной управлял…
Сергей вышел из кабинета, добрел до кухни, сварганил себе большую кружку кофе и закурил. В квартире было очень тихо. Эта тишина вдруг напомнила ему о другой квартире – о разбитой «хрущевке» в Грозном, где он наткнулся на живого боевика. Наверное, это была его квартира, и он пришел взять из нее что-то. Числов тогда уже с жизнью попрощался – они с духом направили друг в друга стволы автоматов, но… Но ни один, ни другой не торопились стрелять… Они стояли и смотрели друг на друга – глазами и зрачками автоматов, а в квартире было очень тихо… А потом дух попятился, попятился и ушел, нырнул в пролом в стене. А Числов сполз по стенке, чувствуя, как льются капли пота по лицу…
…Капитан отхлебнул горячего кофе, вернулся из воспоминаний в настоящее и вдруг ощутил, как сильно потянуло его в Чечню – он даже удивился, потому что всегда считал, что туда тянуть не может. По крайней мере нормального человека…
Числов снова закурил и попытался спокойно осмыслить все, что с ним случилось за последние несколько дней. Спокойно осмыслить, конечно, не получалось. Слишком много эмоций еще не улеглось. Да и мысли сворачивали в основном к Анне…
Какая странная ирония судьбы! Встретить женщину, которая, можно сказать, соответствовала юношеским грезам, – и при этом четко осознавать, что не можешь ей ничего дать… Ничего из того, что мужчина должен давать женщине – не в физическом, разумеется, смысле… Капитан Числов всегда считал, что мужчина должен завоевывать разные жизненные блага именно ради того, чтобы предложить их потом своей женщине. И если она их принимает, понимая, какой ценой они достались мужчине, – вот тогда отношения складываются гармонично и нормально. А что можно бросить к ногам такой женщины, как Анна Дмитриевна? Свое желание попользоваться тем, что она уже и так имеет? Альфонсизм какой-то… Но она же не виновата, что богата! Нет, конечно, не виновата. И вообще, никто не виноват. Разве виноват тот, кто раньше тебя успел бросить сокровища к ногам женщины, которая, как потом выясняется, была женщиной твоей мечты. Правда, ты даже не знал о ее существовании… Никто ни в чем не виноват. Просто ирония судьбы.