Война
Шрифт:
– Мы и сюда вполне спокойно заезжаем. Наш грузовик уже узнают и уверены, что мы возим только продукты.
– Теперь, из-за карточек, будет строже.
Вот об этом она не подумала.
Придется еще поработать с документами, чтобы не придирались на постах. "Чёрт, опять идти к Казимиру!"
Сидни положил винтовку в футляр, провел Сулу в мастерскую и отдал оставшиеся патроны и лазерные диоды.
– Уходите через черный ход, – сказал он. – Наксидов может заинтересовать, почему из моего магазина выходит терранец с коробкой.
– Хорошо.
Сидни
– Там еще схема глушителя. Прикручиваешь его к стволу, и примерно на десять выстрелов хватает. Не было времени доработать.
Он открыл ящик стола, достал трубку и забил ее гашишем из зеленой кожаной табакерки.
Сула заметила пару голограмм на стене – юноша и девушка в мундирах Флота.
– Ваши дети? – спросила она.
Сидни потянулся за зажигалкой. Он казался неестественно спокойным, явно борясь с душевной болью.
– Соня погибла при абордаже "Судьбы" на кольце Заншаа в первый день мятежа. Йоханнес – в Магарии, на "Славе Праксиса".
– Сочувствую. А жена?
Прежде чем ответить, он затянулся:
– Ее уже нет, это случилось много лет назад, до моего ранения и отставки. Я только-только начал ближе узнавать своих детей… – Он нервно потеребил трубку. – Но потом началось это.
Любовь и ненависть. Он отдал все оружие, не боясь, что оно выведет на магазин. Теперь Сула поняла почему.
Она даст ему подходящее дело, он будет жить и приносить пользу. Надо лишь пообещать, что он отомстит.
– Мистер Сидни, давайте поедем к ПэДжи и пообедаем, он угощает.
Он выпустил голубое облако дыма и кивнул.
– Почему бы и нет? Скоро еду на дом доставлять перестанут. Дадим людям подзаработать.
Глава 17
Днем марево растекалось по всей улице и становилось достаточно плотным, чтобы разноцветные вывески и палатки вещевой ярмарки, раз в пять дней проходящей рядом с домом Сулы, выглядели размыто-искаженными. Грузовики и мотороллеры торговцев съезжались еще до рассвета, и с первыми лучами солнца товары ждали своих покупателей. Ярмарка заканчивалась на закате, когда жара спадала и прилавки тонули в фиолетовых тенях. Продавцы складывали вещи и разъезжались, чтобы с утра развернуться в другой части города.
Пока Сула с винтовкой в футляре шла домой, ее со всех сторон соблазняли купить дешевую женскую и детскую одежду, туфли, чулки, шарфы, резиновых зверюшек Бого, недорогих кукол, игры и головоломки. Предлагались удивительно низкие цены на ткани, музыкальные и развлекательные записи, лосьоны для загара, панамы и даже на неуместные в такую жару свитера из натуральной шерсти.
Несмотря на зной, ярмарка кишела покупателями. Измучившись от жары и устав за день, Сула нетерпеливо продиралась сквозь толпу к своему подъезду. Скачка на обычном месте не оказалось. Сула зашла в дом и, услышав, как за дверью ее квартиры гудит коммуникатор, поспешила к себе. Бросив футляр в угол, она схватила
С экрана внимательно смотрел Казимир. Он бесцеремонно обшаривал взглядом картинку.
– Облом. Думал опять застать тебя в ванне.
– Может, в следующий раз тебе повезет.
Она включила кондиционер. Раздалось гудение старенького компрессора, и в комнате стало слегка прохладнее. Держа коммуникатор в одной руке, Сула опустилась в кресло рядом с фарфоровой вазой и начала развязывать шнурки.
– Встретимся вечером. Я заскочу за тобой в 21:01. Пойдет?
– А почему я не могу прийти сразу в клуб?
– Там нечего делать в такую рань. Не хочешь, чтобы я узнал, где ты живешь? – нахмурился он.
– У меня нет своего жилья, – легко соврала Сула. – Останавливаюсь у друзей.
– Ладно, – проворчал Казимир. – Приходи в клуб.
У нее было время принять ванну, перекусить и немного поработать над следующим выпуском "Сопротивления", посвященным самодельной винтовке. Потом оделась, нанесла на шею капельку сенгры и с футляром под мышкой вышла из квартиры. Солнце уже садилось, удушливая жара пока не спала, но народу на ярмарке было по-прежнему много. "Им кажется, что в толпе безопаснее", – подумала Сула, хотя ищи она заложников, в первую очередь пришла бы в парк или на такой открытый рынок, как этот.
Скачок в мешковатых шортах и потрепанном кожаном жилете был на своем месте.
– Привет, Скачок, – поздоровалась Сула.
Он лучезарно улыбнулся.
– Здравствуй, прекрасная госпожа. Как твои дела в такой чудный вечер?
Пахло от него, словно он не мылся несколько невыносимо жарких дней, но Сула постаралась не обращать на это внимания.
– Ты знаешь парня по имени Жюльен? Друга Казимира?
Улыбка тут же померкла.
– Скачок советует тебе держаться от таких людей подальше, милашка.
– Раз так, объясни почему.
Скачок помрачнел.
– Жюльен – сын Сергия Бакши. Сергий возглавляет Риверсайдскую группировку. Непросто найти кого похуже Сергия.
Сула понимающе кивнула. Сергий не только был главарем банды, но и ухитрился так долго избегать правосудия, что вырастил взрослого сына. Обычно жизнь таких типов короче.
– Спасибо, Скачок.
– Ты ведь не послушаешься Скачка? – Он побледнел. – И пойдешь сегодня с Жюльеном.
– Меня позвал не он. Доброй ночи, Скачок. Спасибо!
– Ты рискуешь, – мрачно сказал Скачок на прощание.
Сула выбралась из ярмарочной толпы и пошла по залитой солнцем улице, стараясь держаться теневой стороны. Она изнывала от жары. Наконец, повернув за угол, очутилась в восхитительной прохладе квадратного склада, стоящего в тени огромного Риверсайдского крематория. Сунув фальшивый пропуск охраннику-крею, Сула поднялась на лифте на несколько этажей и открыла одну из камер хранения Команды 491. Положила туда футляр с винтовкой: пусть лежит вместе с другим оружием, патронами, гранатами и броней.