Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв.
Шрифт:
вых отрядов, татары повернули назад, теряя лошадей от сильных морозов и бескормицы. Князь Воротынский шел за ними до Оскола по трупам, но не смог догнать.
Ближайшие советники царя во главе с окольничим Алексеем Адашевым тоже выступили в тот момент против продолжения войны в Прибалтике, в пользу борьбы с Крымским ханством как более важной задачи. Нечволодов писал:
« Партия Сильвестра и Адашева (то есть все боярство) явно не сочувствовала войне с Ливонией, полагая, что надо воевать с Крымом».
Нечволодов А. Сказания о русской земле. Книга 4, с. 121
Они понимали, что
Кстати говоря, еще в конце 1556 года (или в начале 1557) в Москву приехал князь Дмитрий Вишневецкий, кошевой атаман-Запо-рожского казачьего войска. Был он литвин, из турово-пинских князей, с 1551 года — староста Черкасский. За храбрость и предприимчивость казаки избрали его своим предводителем.82 Несогласный с приказом великого князя ВКЛ Сигизмунда II Августа прекратить рейды казаков против крымских татар, он уехал в Москву к Ивану IV. Вишневецкий предложил царю план: захватить Крымское ханство совместными усилиями запорожцев и московитов. Но царь предпочел западное направление. Война с Крымом, в отличие отЛивонии, обещала быть долгой, трудной и весьма разорительной.
Как бы там ни было, перемирие позволило Ордену выиграть время и провести активную дипломатическую работу с целью вовлечения в конфликт против Москвы своего ближайшего соседа — Великого княжества Литовского. Переговоры привели к тому, что 31 августа 1559 года магистр Готхард Кетлер и великий князь Литовский (он же король польский) Сигизмунд II Август заключили в Вильно соглашение о вступлении Ливонии под протекторат
ВКЛ. Сигизмунд обязался защищать Ливонию, добиваться освобождения всех ее владений.
Данное соглашение было дополнено 15 сентября договором об оказании Великим княжеством Литовским военной помощи. По условиям договора, войска ВКЛ должны были защищать Ливонию от агрессии Москвы. В качестве платы за все это магистр и архиепископ отдали Литве девять южных волостей своей страны с тем условием, что если они захотят потом выкупить их, то должны будут заплатить литовскому великому князю 700 тысяч золотых гульденов.
Летом 1559 года ливонское правительство обратилось также к младшему сыну шведского короля Густава Ваза, герцогу Иоганну (Юхану), правителю Финляндии. Оно просило его дать взаймы 200 тысяч талеров и войско — под залог ряда земель в Эстляндии. Молодой принц, желая расширить свои владения, был не прочь пойти навстречу ливонцам, но его отговорил отец. Он сказал, что тогда ему придется иметь дело не только с Москвой, но еще с Данией и Литвой, укоторых есть свои интересы вЛивонии.
В конце все того же 1559 года Меннингаузен, епископ Курземе (Курляндии) продал свои владения, в том числе острова Эзель (Са-арема) и Даго (Хиума), датскому королю Фредерику II (1534— 1588), только что вступившему на престол после смерти отца, короля Кристиана III.
Получив деньги, епископ уехал в Германию, там перешел в лютеранство и женился. Между тем, король Фредерик был обязан по отцовскому завещанию отдать ряд земель в Голштинии младшему брату Магнусу (1540— 1583). Но вместо них он передал ему купленные владения. И вот весной 1560 года Магнус со своей дружиной прибыл на остров Эзель, в Аренсбург.
Магистру Кетлеру появление Магнуса не понравилось. Ведь лично ему от этой сделки не досталось ни одного талера. По сему поводу едва не возник вооруженный конфликт, но 30 августа московиты взяли Феллин, и магистру стало не до Магнуса.
Магнус тем временем присоединил к своим владениям небольшой город Зоннебург на материке..
ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОЙНЫ (сентябрь 1559 — август 1560 гг.)
Царь, предоставив перемирие Ордену, не думал, что немцы посмеют нарушить его. Однако магистр Кетлер получил денежную субсидию от германского императора (сто тысяч золотых), занял
деньги у герцога Прусского и у богатых ливонских купцов (так, один рижский лавочник дал ему 30 тысяч марок). Он нанял несколько тысяч солдат в Германии, тем самым удвоил численность своего войска и первым возобновил войну. Впрочем, магистр надеялся на военную помощь со стороны Литвы.
Неудача Кетлера
В сентябре 1559 года Кетлер пошел из Вендена походом на Дерпт. Внезапным нападением ему удалось разбить стоявший близ Дерпта отряд воевод Захара Плещеева и князя Сабурова. В этой битве погибли около тысячи московитов.
Однако воевода дерптского гарнизона, князь Андрей Катырев-Ростовский успел принять меры к обороне города. Когда Кетлер осадил Дерпт, московиты встретили его войско орудийным огнем и отважной вылазкой. В течение Юдней ливонцы пытались разрушить стены из пушек, но безуспешно. Среди наемников стали расти недовольство напрасными потерями. Не решившись ни на штурм, ни на долгую осаду в условиях суровой зимы, Кетлер ушел.
На обратном пути он попытался овладеть крепостью Лаис, где стоял небольшой гарнизон (400 человек) под командованием стрелецкого головы Кошкарова. В ноябре 1559 года ливонцы поставили туры, разбили стену, но не смогли ворваться в крепость, остановленные яростным сопротивлением стрельцов. Отважный гарнизон Лаиса в течение двух дней стойко отбивал приступы ливонского войска. Кетлеру так и не удалось одолеть защитников Лаиса, и он, понеся ощутимые потери, вынужден был.уйти назад к Вендену. По этому поводу Карамзин писал:
«Сия удивительная защита Лаиса есть одно из самых блестящих деяний воинской истории древних и новых времен, если не число действующих, а доблесть их определяет цену подвигов».
Неудачная осада Дерпта и Лаиса означала провал контрнаступления Кетлера. Что еще хуже, его выступление привело Ивана IV в дикую ярость. Он приказал воеводам Ивану Мстиславскому, Петру Шуйскому, Василию Серебряному и Андрею Курбскому не просто «отмстить неразумным ливонцам», но вообще завершить войну полным разгромом Ордена.
В феврале 1560 года небо Ливонии снова озарили пожары. Наступление шло широким фронтом и наносило огромный ущерб экономике местных территорий. Вот как описал его Карамзин:
«Россияне... устремились из Дерпта с огнем и мечем казнить вероломство; подступили к Тарвасту, где находился старый магистр Фирстенберг, стоптали его в сделанной им вылазке, сожгли предместие... Князья Мстиславский, Шуйский, Серебряный разгромили всю землю от Псковского
озера до Рижского залива, в уездах Венденском, Вольмарском, где еще многие места оставались целы до сего нового и для бедных жителей нечаянного впадения.