Войти в роль
Шрифт:
Улыбка медленно исчезала с его лица, по мере того как она судорожно стискивала руки, беспокойные тени мелькали в выразительных карих глазах, а хрупкое тело под белым коротеньким платьем-рубашкой все больше напрягалось и застывало.
— Как это произошло? — тихо спросил он.
— Я работала с ним у Коффмана. — Она остановилась и облизнула губы. — Это был первый мужчина, с которым я реально сблизилась. Свою мать я потеряла рано, а отец так и не смог оправиться после потери. Детство мое прошло неустроенно, — объяснила она. — Поэтому я выросла замкнутой и боялась новых
— Не совсем так, — медленно ответил Дэниел. — Он сказал мне, что ты — сирота, а он считает тебя приемной дочерью. А еще он сказал, что твой энтузиазм в работе иногда бежит впереди тебя. Итак, — продолжил он, не давая ей возможности как-либо прокомментировать его слова, — этот парень заставил тебя поверить, что твои чувства всякий раз будут приводить тебя к страданию и одиночеству?
— Да… Нет… — Эйрин была в замешательстве. — Скорее всего, я усмотрела в том, что было между нами, больше, чем он хотел бы.
— Ты все еще любишь его?
— Нет. Если ты имеешь в виду чувство утраты, тоску и так далее. Нет-нет, все уже прошло. Но временами я чувствую себя очень… несчастной. Думаю, в такой ситуации каждый испытывает нечто подобное.
Дэниел посмотрел на нее долгим взглядом, потом отвел глаза.
— У меня все было по-другому. Я дал ей отставку, но предложил сказать всем… наоборот.
Эйрин открыла рот от удивления, потом скинула шляпу и рассмеялась.
— Но зачем?
— Давай отложим обсуждение всей этой путаницы и пойдем приготовим кофе к торту, — предложил он.
— Как скажешь, — согласилась она.
Эйрин приготовила кофе, разлила его по чашкам и нарезала торт. Они уселись напротив друг друга на небольшие диваны с низким столиком между ними. Эйрин прервала молчание:
— Если ты передумал мне отвечать, я не обижаюсь. Значит, так надо.
Он задумчиво посмотрел на нее, размешивая сахар в своей чашке.
— Я не передумал. Фактически… — Он остановился. — Фактически я готовился к самому сложному моменту. Я познакомился с Эйбл через Лили. Это было шесть лет назад, когда умер мой отец, и я… — Он снова сделал паузу. — Я, что называется, лишился тогда жизненных иллюзий.
— Из-за него? — Эйрин наблюдала за ним поверх чашки с кофе.
— Оказался не готовым к той ответственности, которая свалилась на меня так неожиданно. Не то чтобы я не предполагал делать карьеру. Но незадолго до смерти отца мы с ним обсуждали планы нового бизнеса, хотели основать самолетостроительную компанию. Это было моей мечтой. Не какой-то там шампунь, не вино и прочая ерунда, а самолеты! И вот это оказалось невозможным, зато надо было брать на себя управление всей корпорацией.
Эйрин слушала молча с огромным терпением и интересом. Перед нею открывался новый Дэниел Паркер. Она живо представила себе его молодым и еще неопытным, оставшимся один на один с огромной ответственностью за дело, к которому вообще душа не лежала. Может быть, с того времени и зародился в нем цинизм, который сейчас проявляется в отношении женщин?
Глядя на него, одетого в шорты
— К тому же принятое от отца дело оказалось не в лучшем состоянии — и из-за его внезапной смерти, и из-за экономической ситуации в целом. Мне пришлось тогда страшно много работать, чтобы выйти из штопора, говоря языком пилота.
— А ты рассказал Эйбл о своем разочаровании, когда она входила в твою жизнь? — спросила она серьезно.
Он задумчиво откинул голову назад.
— Возможно, но скорее всего — так, между делом. Я тогда не предполагал, что рассматриваюсь в качестве мужа. А сам действительно увлекся ею…
— Это неудивительно, она очень красива.
Дэниел поднял голову и насмешливо посмотрел на Эйрин.
— Спасибо. Полагаешь, это поможет мне чувствовать себя лучше?
— Прости. Я не хотела быть назидательной.
Он тихо рассмеялся.
— Конечно нет, мисс Клиффорд. Ну так вот. Все развивалось в геометрической прогрессии, и скоро мы поженились — после того как она поняла, что забеременела. Хотя непонятно, как это могло произойти. Я соблюдал все меры предосторожности. — Брови Эйрин удивленно взлетели вверх. — Она сказала мне, что принимает таблетки. Но, видимо, даже они могут подвести. Но о чем я и понятия не имел, так это об ужасном финансовом положении, в которое попала ее семья. Они занимались сельским хозяйством.
— Значит, ты ничего не знал о ее жизни? — недоверчиво спросила Эйрин.
— Представь себе, да, — подтвердил Дэниел. — Их фамилия была знакома мне понаслышке, но не более того. Конечно, я встретился с ними.
Моя мать пришла в восторг от их семьи, хорошо известной в округе. Но к тому времени я уже понял, что лучшие их времена позади, хотя они тщательно скрывали состояние своих дел. Мать Эйбл приложила руку к тому, чтобы горькая развязка произошла довольно скоро.
— Как это случилось? — печально спросила Эйрин.
— Выкидыш произошел через несколько недель после нашей свадьбы. Эйбл уже была на третьем месяце беременности. Доктора сказали, что ничего нельзя было сделать.
Весь медовый месяц она держалась как-то странно, была нервной и напряженной. А однажды явилась ко мне в слезах и сказала, что ее отцу грозит разорение и он собирается застрелиться. Она молила меня о помощи. Вот тогда я начат что-то понимать.
— И что дало тебе возможность утвердиться в своих подозрениях? — спросила Эйрин снова.
— Я нашел письмо ее матери. Она писала, что, раз Эйбл удалось окрутить меня и женить на себе, то, несмотря на потерю ребенка, она уже вполне может попросить меня взять их семью на поруки, дать за них финансовые гарантии.
— О! — Эйрин закрыла глаза.
— Вот именно. Эйбл больше всего боялась потери престижа и что ее семья будет вычеркнута из привычного для них круга.
— Не понимаю, почему твои родственники на ее стороне? — с любопытством поинтересовалась Эйрин.
— Потому что не знают правды, — ответил он.