Воздаяние Судьбы

Казанцева Марина Николаевна

— Не стал бы я пользоваться его услугами. — процедил сквозь зубы Долбер. — Помяни моё слово, этот мошенник нас с тобой обманет.

— Пещера есть пещера. — ответил Лён. — Спать-то где-то надо, тем более, что действительно собирается дождь.

Долбер ещё что-то поворчал, но поехал следом.

Кирбит в самом деле отыскал сухую пещерку, в которой даже лежал запас сухого хвороста. Помимо прочего обнаружилась старая глиняная посуда, ветхая упряжь, куча старых тряпок, какой-то грубый инструмент.

— Может, здесь жил отшельник? — спросил Лён, оглядывая бедное жилище.

— Да, уж это точно. — обронил Долбер, выкидывая на волю пыльное

тряпьё.

— Может, жил. А, может, и не жил. — легкомысленно ответил Кирбит, вытряхивая из найденного горшка мусор и наливая в него воду из бурдюка. — Давайте-ка запалим костерок да чайку попьём на ночь глядя.

— Что-то ты такой добрый стал? — неприязненно спросил Долбер.

— А я всегда приветлив был. — добродушно отозвался кочевник. — Это вам везде враги чудятся. Мы, сартаны, люди простые: шутку любим, истории занятные любим послушать, песни попеть, повеселиться. А у вас, у славян, всё слишком серьёзно, во всём-то вы ищете какую-то занозу. Когда сказать вам нечего — щёки надуваете, стараетесь быть важными. Чего уж проще: чайку вечерком попить, так ведь и тут ты, Долбер, ищешь тайный смысл!

С этими словами он наломал сухие палки, сложил шалашиком, подсунув внутрь сухой мох. Потом ловко, с одного удара, высек искру кремнем, и запалил костерок.

— Ну, вот так. — удовлетворённо сказал он, усаживаясь на пол.

В пещерке было тесно, а снаружи действительно начал накрапывать дождь, так что деваться было некуда — поневоле пришлось располагаться возле очага.

— И кто здесь жил? — спросил Лён.

— Кто его знает… — ответил Кирбит, глядя на огонь своими жёлтыми глазами. — Если кто и жил, так уж давно не живёт, потому что, думается мне, в нашем костерке сейчас горит не что иное, как дверь в его жилище. По-моему, эти сухие палки — остатки плетёной заслонки, которой он затворял вход.

Дрова быстро прогорели, и в горящие угли Кирбит поставил горшок с водой, засыпав в него горсть свежей пахучей мяты и бросив большой кусок сахара.

— В корчме спёр? — с насмешкой спросил Долбер.

— Ага. — легко согласился Кирбит.

Лёну стало смешно: надо же, он пьёт и ест от жульнических щедрот Лембистора! Тот думает подкупить его своей заботой!

А демон продолжал вести себя хозяином: порылся в пыльном барахле, что было свалено в углу и добыл две обколотых глиняных чашки и одну глубокую деревянную ложку.

— Видать, хозяин этой гостиницы гостей не любил. — сказал он с сожалением. — Посуды маловато. Да ладно, я похлебаю ложкой.

Горячее питьё оказалось довольно вкусным, даже несмотря на то, что на дне глиняных посудин оставался песок. Лён и Долбер с удовольствием тянули "чай" из чашек, а Кирбит со вкусом дул на широкую роговую ложку.

Дождь так и не разошёлся, но потянуло холодным сырым ветерком. А в пещерке было тепло и сухо — пока оставались дровишки, огонёк в очаге не иссякал. Кирбит расстелил на полу лошадиную попону и улёгся на неё, подперев голову рукой и глядя в костёр. Лён и Долбер последовали его примеру и тоже расположились с немногими доступными удобствами возле огонька.

— Говорят, был когда-то в этих местах проездом один большой волшебник… — начал сын степей, покачивая головой и помешивая веткой угли.

— Кто говорит? — небрежно спросил Долбер, допивая остывший "чай".

— Да болтают просто. — отмахнулся Кирбит. — Мало ли чего баушки за печкой бают! Давно это было, очень давно. Тогда тут везде были сплошные леса. Города не было, селений не было, только тропа и была.

— Тогда откуда это баушкам известно? — насмешливо поинтересовался Долбер.

— Я же не

сказал, что тут не было людей. — серьёзно пояснил Кирбит. — Просто земля была ещё дикая, люди жили по лесам небольшими селениями. Вот я и говорю: ехал проездом волшебник. Большой был человек, много знал. Была у него с собой торба со всякими занятными штучками. Он иногда оставался ночевать у местного народа и расплачивался за еду и ночлег какими-нибудь магическими поделками. Куда ехал, откуда — никто не знает, но был у него конь особенный — крылатый.

Лён оторвался от ленивого созерцания очажка и вскинул взгляд на Кирбита. А тот продолжал смотреть в огонь, поигрывая прутиком, конец которого уже занялся огоньком.

— Оно, конечно, необязательно было платить за простое дело — волшебнику и так никто не посмел бы отказать, да так уж ему хотелось. А вещицы и впрямь были забавные. Одна такая называлась "Зеркальце, покажи". С виду просто круглое зеркальце, а обладает волшебным свойством — оно показывает путь к цели.

— Что показывает? — не выдержал Долбер.

— Куда ехать показывает. — пояснил Кирбит, который после своей выходки в корчме сделался необыкновенно терпелив к Долберу.

— Другая вещица называлась "Дуй, ветер". Это такая дудочка, в которую подуешь с одного конца — поднимется такой ветер, что дубы валятся. А подуешь с другого — всё успокаивается. Ещё колокольчик, от звона которого собираются отовсюду все птицы.

— Какой же толк от таких вещиц? — разочарованно спросил Долбер.

— А кто его знает. — пожал плечами Кирбит. — Игрушки просто. Но кто ж откажется от такого подарка всего лишь за то, чтобы дать усталому путнику еду и ночлег? А тут волшебник! Это целое событие для маленькой лесной деревушки. Такие гости так просто спать не лягут — сначала всю деревню удивят своими фокусами, всех ребятишек соберут к себе. Разговоров — на три года!

— Наверно дивоярец? — решил Долбер.

— Наверно. — согласился Кирбит. — Как звали гостя, никто не запомнил — имя у него непроизносимое, только рассказал он о себе немного. Был он изгнанником от своего племени волшебников. Натворил что-то такое, о чём говорить не хотел, и потому скрывался. Но самой удивительной вещью был его необыкновенный меч, который сиял холодным пламенем и к которому не мог прикоснуться никто, кроме самого волшебника. Этот меч резал всё, как коса траву. Особенно его боялись всякие чудовища, которые от него просто сгорали, как сухие щепки. А волшебник много повидал на своём пути чудовищ и многих из них убил. Стали лесные люди просить его остаться у них и стать колдуном племени, потому что прежний колдун мало чем мог помочь своему народу. Конечно, он не остался — у волшебника был свой путь и своя цель. Он искал дорогу в лимб.

— Куда?! — невольно вырвалось у Лёна.

— В лимб. Лимб это что-то вроде преисподней, в которой живут только души. — просто пояснил Кирбит. — Войти в лимб, сохраняя живое тело, невозможно. Поэтому лесные жители стали умолять волшебника не делать этого, но всё безуспешно. Лимб это всегда смерть тела. Но, волшебник говорил, что знает средство войти и выйти невредимым. Я же говорю: это был очень сильный волшебник. У него была с собою книга, в которой были белые и чёрные страницы. Чёрные страницы — это были его собственные заклинания, которые он составил сам. Это заклинания, которые могли заставить повиноваться лимб. Это была страшная магия, и жители деревни испугались. Они попросили волшебника покинуть их, что он и сделал. Потом колдун племени решил, что подарки от такого человека опасны и что от них надо избавиться. Он собрал их и, читая охранные заклинания, отнёс их в потайное место.