Воздержавшийся
Шрифт:
Холодность глаз расплавилась и кристаллизовалась в недоумение.
– О чём ты?
– Не обращай внимание. У меня странный день сегодня. Не ты первая, кто мне тему про наставший срок подкидывает. С намёком, что раньше мы виделись. А я вот что-то совершенно этого не припоминаю.
София нахмурилась и ушла в себя. На её скуластом лице заиграли желваки. Щёки, казалось, стали более впалыми. После минутного раздумья её внимание вновь сконцентрировалось на мне.
– Ничего не помнишь, говоришь… Что же. Может быть. Тогда слух о том, что ты всё вспомнил, не соответствует истине.
На своём веку я успел повидать достаточно сумасшедших. Есть у них свойство время от времени бродить по редакциям и добиваться расследования историй о всемирном заговоре или контакте с инопланетянами. С непременным участием самих рассказчиков, конечно. София на сумасшедшую явно не тянула, и всё же её высказывания на речь здорового человека походили мало. Однако ссориться с представителем заказчика в первый же день вовсе не входило в мои планы. Во-первых, Фёдор вряд ли будет рад такому обстоятельству. А во-вторых, сам я крайне нуждаюсь в деньгах. Надо как то съезжать с темы, ибо как девица себя поведёт, если отшить её прямым текстом, я предугадать не мог.
– София, не обижайся, конечно, но разговор об этом я хотел бы прекратить. Лады?
Девушка откинулась назад, и, прищурив глаза, стала рассматривать меня с лукавой ухмылкой, понемногу отхлёбывая из своего бокала. Ее пальцы ритмично отстукивали по столу какую-то дробь.
– Ты не изменился. Всё такой же упрямый, – произнесла она спустя какое-то время. – Может быть, за это я и любила тебя.
О как…Такого поворота я не ожидал.
– Шемихаз… Если ты думаешь, что и дальше можешь прятаться в человеческих судьбах, ты ошибаешься. Участь этого мира предрешена. И твоя очередная смерть, вместе с ним, будет окончательной.
Я молчал, ожидая, что она выдаст ещё. Ситуация начала меня утомлять.
– Боишься? – негромко спросила она. – Земле конец, это уже не шутка. Эпоха очередных последних предупреждений миновала. Создатель хочет подвести черту под своим творением и взвесить дела каждого. Это и тебя касается, дорогой.
– Слыхал я нынче про конец света, – небрежно сказал я, допивая своё вино.
– И продолжаешь стоять на своём?
Я пожал плечами.
Она нервно поставила свой бокал на стол, и, взяв меня за руку, горячо зашептала:
– Шемихаз, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но мне кажется, дальше сопротивляться бессмысленно. Если за эти тысячелетия ты не смог доказать свою правоту, то не сможешь и сейчас. Или… У тебя есть какой-то козырь, о котором я не знаю? Что ты скрываешь? Кто, что на твоей стороне, что ты столь уверен в себе?
Прикосновение её пальцев было приятным. Яд желания тихонько пробрался сквозь поры кожи и запустил в теле какие-то механизмы, которые делают жизнь гораздо сложнее, трагичнее и одновременно невыносимо счастливее. Да, девушка весьма хороша. Жаль, что не в своём уме, мог бы и роман завязаться.
– На моей стороне здравый смысл, – изрек я, высвобождая кисть.
Она потерянно уставилась взглядом в стол.
Наконец,
– Если передумаешь – свяжись со мной. – Времени у тебя, сам понимаешь, немного.
– Я знаю. Можешь передать Петру Севастьяновичу, что мы всё успеем вовремя.
– Вот клоун, – фыркнула она. – Я сказала «у тебя», а не «у вас».
– О чём вы там шепчетесь? – поинтересовался Фёдор, уставший от болтовни Валеры.
– Больше двух – всё вслух! – вставил тот.
– Ничего особенного, – усмехнулась София. – Я просто передала пожелания своего босса.
– Вот как… Меня это, наверное, тоже касается! – с ноткой обиды заявил Фёдор.
– Увы, Федя, это касается только вашего коллеги.
– Интересно…
– Всему свое время, Фёдор, всякой вещи под небом.
– Экклезиаст?
– Автор сохранившейся редакции текста – плагиатор. Он просто записал высказывания одного очень древнего существа, и немного подредактировал, очеловечил… Что ж, рада была знакомству. Продуктивной вам работы. Надеюсь, ещё увидимся, а сейчас мне, увы, пора.
София стремительно поднялась из-за стола, прижала руку к груди, с показным видом откланялась, и покинула нас.
– А если автоинспектор остановит? – поинтересовался Фёдор. – Вина то порядком выпито…
– Ничего. У меня наверху всё схвачено, – заявила София и, захлопнув дверь, рванула джип с места.
За столом воцарилась тишина. Ветер бросил в мой бокал зеленый, но уже суховатый листок. Осень.
– Чего это она так резко? – спросил Фёдор спустя пару минут безмолвия.
– Не знаю, лебят. Я, на самом деле, впелвые вижу её, – признался Валера. – Меня шеф пледуплеждал, что вы плиедете, но его новую секлеталшу я ланьшэ не видел… Ну что, желание плодолжить есть?
Мы с Фёдором переглянулись.
– Я бы ещё выпил, – заявил он. – Завтра работать начнём, а сегодня уж отдыхать – так отдыхать. Век не был на природе.
Я понял, чем это чревато. Поступательным целенаправленным напивательством. Не то, чтобы я был против, но что-то мне мешало. Я попытался сосредоточиться на этой мысли и понял, что это мысли о Софии.
– Давайте так. Я к вам чуть позже присоединюсь, идёт? Не охота много пить, пока жара.
– Я вам вечелом настоящую жалу устлою, – пообещал Валера. – Банька будет – высший класс!
Оставив их за столом, я отправился исследовать новую среду обитания. Вскользь осмотрел первый этаж, затем второй. Несколько спален с удобными кроватями, застеленные чистым бельем и нежными на ощупь пледами, кухня, столовая, гостиная, библиотека, пара комнат неясного назначения. Я облюбовал, по моему разумению, один из рабочих кабинетов, примыкающих к библиотеке. Включил бесхозный добротный ноутбук, создал новую папку, сбросил в неё своё техзадание и вводную информацию. Быстро просмотрел таблоиды основных новостных ресурсов. На самом популярном красовалось интервью под броским заголовком «Привычная истерия по астероиду», в которой отечественное светило астрономии в пух и прах разносил утреннее сообщение о неминуемом столкновении Земли с вновь открытым космическим феноменом.