Возгарка III
Шрифт:
Нет, прочь фантазии. Пробираемся через заросли.
Будем надеяться, что они не слишком много нервных окончаний содержат или вовсе являются чем-то вроде актиний. Только бы не жалили так же.
Я осторожно схватился за первую попавшуюся змеюку. Та никак на прикосновение не отреагировала. Тогда я стал действовать смелее: наступил на неё, хватаясь за соседние хвосты.
И тут меня чуть не сбросило.
Потому что брюхо Маргюг внезапно раздулось гигантским бурдюком. Сквозь натянувшуюся кожу я разглядел оранжеватое сияние. Это был взрыв.
В
Ярочка в сознании. И ей даже удалось собраться с силами для нового массированного выброса пламени. Наверняка он не уступал тому, что сокрушил войско Тотншедля. Но для Маргюг этого оказалось мало. Девчонке удалось организовать ей приступ изжоги, да и только.
Пузо просто сдулось обратно. Лужёное оно, что ли? Может, дело в биологии, а может в противоборстве стихий. Сейчас повелительница морских пучин находилась в своей вотчине, а возгарка — в её брюхе, в темноте и отчаянии. Хотя Ярочка оказалась настолько могуче одарённой пироманткой, что остаётся только офигевать от крутости этого цветочка. Так что в разгар жаркого солнечного денька у неё возможно и был бы шанс, но не в таких условиях.
Эффект на Маргюг девчонка всё же произвела: эта живая гора рванула к поверхности. Я сообразил, что дело тут нехитрое. Пламя сожрало весь кислород в желудке чудовища. Если Маргюг немедленно не сделает вдох, девчонка задохнётся.
Да, эта махина наверняка двоякодышащая: жабры и лёгкие. Ну а при дыхании часть воздуха неизбежно заглатывается в пищевод. Потом этот воздух выходит обратно двумя известными способами. Кстати, вампиры тоже пердят, а то и рыгнуть могут, но это страшная тайна, не подлежащая разглашению.
И на этой дивной мысли волосы Маргюг вдруг осознали, что в них завелась блоха. Мою голень ненавязчиво обвил расточек. Медлить я не стал, благо портупея осталась при мне. Стараясь не свалиться — а двигалась морская царица очень стремительно, — я вытянул саблю и рубанул по змеюке. Отсечённый кусок тут же унесло водными массами прочь и вниз. А вот культя забилась и будто беззвучно заверещала.
Меня окутывало облако воздушных пузырей, но я заметил, что срез почернел, как от ожога. Отлично. Так и знал, что эта тварь тоже фэйри.
Волосы в свою очередь узнали, что в них угодила не блоха, а жук-стригун.
Шевелюра зашевелилась. Ко мне рванули толстенные щупальца, но именно в этот момент мы вырвались на поверхность, так что их на миг отбросило от намеченной цели. Звездное небо над головой, текущая с одежды вода… Я не позволил себе ни секунды промедления, снова заставляя сердце колотиться в рёбра быстрее и разгоняя рефлексы.
Вперёд, к личику красавицы, пока та снова не ушла под волны!
Я продирался через заросли на голове исполинши. Змеи-волосы сжимались вокруг меня, стараясь
Внезапно я почувствовал, как огромная тварь начала опускаться к поверхности моря. Нужно было торопиться. Время играло против меня, так что, достигнув её лица, я скатился вниз по покатому лбу прямо к рыбьему глазу, размером с походный казан, рассчитанный на целый полк голодных бойцов.
Зрачок сперва расширился, но тут же сузился. Маргюг меня заметила, но пока чудовищная рука с перепонками неслась к морде, чтобы стряхнуть назойливую букашку, клинок пронзил роговицу. Повелительница холодных морей издала чудовищный вопль, на который тут же отреагировали воды и небеса. Завыл ветер, вздыбились гряды волн. Но её когтистые пальцы ударили по собственному челу, не достав обидчика.
Я знал, что это очень плохая идея, но другого пути не видел.
Боль заставила суку распахнуть пасть.
Мои сапоги оттолкнулись от чешуйчатой шкуры. Тварь мотала башкой, но мне удалось ухватиться за один из её волосков, как за лиану. Сперва меня мотнуло прочь от цели, но на обратном движении головы инерция сыграла в мою пользу.
Разжав пальцы в подходящий момент, я пролетел между челюстей богини, истыканных белыми острыми зубами хищной рыбы. Прямо в тёмный провал глотки.
Неописуемые, сука, ощущения!
Клыки Маргюг сомкнулись позади меня, а я уже скользил вниз по её пищеводу, как по громадной влажной горке. Она мною даже не подавилась.
В ноздри ударил тёплый отвратительный запах: гнилая рыба и гарь.
Каждое мгновение спуска сопровождалось тем, что стенки чудовищного горла сжимались и двигались, будто пытались вытолкнуть меня обратно. Всё же русалочка почувствовала, что скушала каку. Наверняка дело в стали. Я не успел убрать саблю в ножны, так что она задевала слизистую пищевода. Маргюг пыталась меня отрыгнуть, а для полного счастья я ощутил, как она рухнула обратно в воду. Мотыльнуло страшно, поджилки сжались, но вокруг всё было не только мерзким, но и мягким, так что кроме отвращения, я никаких мучений не претерпел.
Скользкий тоннель закончился, мне даже не пришлось группироваться, ведь Маргюг больше не возвышалась скалой над волнами. Она плыла под ними. Я просто плавно выехал в пещеру желудка.
Воздух здесь был спёртый, гадостный, но дышать было можно. Хотя основной нотой оказался очень резкий запах гари, слегка сладковатый, как-то бывает от хорошо пропёкшегося мяса. Я подсознательно ожидал, что плюхнусь в озеро соляной кислоты, но Маргюг действительно подавила её секрецию.
Нутро чудовища оказалось сухим и обожжённым, Ярочка неплохо поработала, пытаясь освободиться. Только слюни тихонько стекали по пищеводу, смазывая дорожку, которой я только что воспользовался.