Вождь из сумерек
Шрифт:
– Ну, спасибо. Сейчас заплачу от восторга.
– Плачь себе на здоровье, – ухмыльнулся Толян. – От умиления и дикой, и даже нечеловеческой радости. Ребята забрали все, что было у скорняков…
Осталось только смириться с новой формой одежды и махнуть рукой.
– Домой ребятки! Домой…
Толян подмигнул Войтику. Тот выкатил шалые глаза, засвистал по-разбойничьи и залихватская, почти забытая песня грянула над просыпающимся городом.
…Любо,У Толяна оказался красивый мужественный баритон. Кто бы мог угадать в нем такие таланты?
Там дома родители остались, а он с головой окунулся в здешнее средневековье и, похоже, счастлив, как младенец.
Распахнулись ставни, открылись окна, высыпал в улицу народ, чтобы поглазеть на невиданное чудо.
Парни в седлах горделиво выпрямились. Волчовки на груди распахнуты. Над плечами рукояти мечей торчат.
…Только жалко волюшкиВо широком полюшке!Старенькую мамкуДа буланого коня!Эх, любо, братцы, любо!Любо, братцы, жить!Славно отдирают, стервецы! И когда только успели? Толяновых рук дело, не иначе. Не наигрался в детстве вдоволь у пионерских костров…
И чем они помешали? Эти пионерские отряды. И кому? Как-никак, при деле были ребятишки. А сейчас даже пионерские лагеря под корпоративные попойки подстроили.
С нашим атаманомНе приходится тужить!Войтик, разбойничья душа! Хоть сейчас с него знаменитого Кудеяра пиши. Нагрешить, накуролесить во всю ширь необъятной души – и в монастырь, на старости лет грехи замаливать.
Вон, даже конязь на гульбище появился, из-под руки вслед глядит.
Скрипят возы. Режут непаханую землю коваными ободами.
Скотину стадами стороной гонят.
Над обозом ровный гомон. Кто о чем говорит.
Давно затихла бодрая песня.
Стас придержал коня, оглянулся назад. Встретился с чьими-то тревожными глазами. Раскаяние в который раз шевельнулось в душе.
Повернулся к волхву.
– Вывести-то мы, друг мой, вывели народ. А дальше – что? Где мы разместим такую ораву? От дождя – и то всех не укроем. А холода начнутся?
– Это уж не твоя печаль, Слав. Они на своей земле жить будут. Родом, а не по шерстинке. До холодов под крыши уйдут. Да и сколько тех холодов? – легко, как показалось Стасу, ответил волхв. – А и круто же ты конязя взнуздал! Теперь долго на тебя озираться будет.
Стас пожал плечами и не ответил.
Рядом горячит своего саврасого жеребчика Веселин.
До сих пор не верится парню, что
– А скажи мне, Слав, ты и в самом деле мог весь город вырезать и в огне спалить, если бы не застал в живых меня и воев?
Пивень спросил тихо. Так, чтобы Веселин не слышал.
Но разве скроешь что от глазастого парня?
Навострил уши, коня коленями поближе подвигает.
Стасу на пустой вопрос отвечать не хотелось.
– Не знаю, Пивень, – равнодушно, как показалось волхву, ответил он. – По молодости даже и думать не стал бы. А сейчас – не знаю. Веселин, мальчик послушный… А город? Вряд ли…
Пивень, похоже, был вполне удовлетворен ответом.
– Но страшновато было. Даже мне.
– Да нет, как обычно.
– А необычно?
Стас промолчал.
Но Пивень не унимался.
– Скажи, Слав, не жаль было выпускать из рук то, что само в них упало?
– Почему? Зачем мне эта головная боль? Сам посуди. Найдется еще какой-нибудь ловкач, которому Соколянь понадобится. Вражда, кровь… Мне что, заняться больше нечем?
– А если найдется, как ты говоришь, такой ловкач?
– Поможем конязю усидеть. Правда, Веселин? – Стас улыбнулся и хитро подмигнул парню. – Мы же все до одного герои?
Веселин зарделся, как красна девка и, не найдя что ответить, отстал.
– Нет, Пивень, надо обживать свой угол. Чужой земли не надо нам не пяди, но и своей вершка не отдадим. Так у нас когда-то в песнях пелось.
– Так то – там, – недоверчиво отозвался Пивень.
– Заговорил ты меня совсем, сударь волхв, аж голова разболелась. – И пустил своего серого в яблоках жеребца хлестким галопом. – Веселин, догоняй!
Но уже через несколько сотен саженей ему пришлось останавливать своего коня.
Закрывая ему дорогу, из травы могучим прыжком выскочил огромный лобастый волк. Встал на дороге, широко расставив передние лапы и опустив почти до земли тяжелую голову. Не спуская со Стаса желтых холодных глаз, зарычал угрюмо и требовательно.
– Придется ответ держать за Толянов прикид, – тихо сказал Стас Веселину, выпрыгивая из седла и бросая ему повод.
Морщась, – донимала рана, – неторопливо направился к волку.
– Командир! – запоздало крикнул Веселин, словно завороженный, глядя в угрюмые волчьи глаза.
Тем временем их догнал Пивень и Хруст со своим десятком, и сразу же рядом с вожаком встало еще с десяток таких же могучих зверей.
Новый грозный рык ударил в уши.
Стас безбоязненно подошел к волку и опустил руку на лобастую голову, вздернул верхнюю губу, и люди услышали ответный, не менее грозный рык. Наклонился, шепнул что-то на ухо и, не оборачиваясь, быстро вернулся к лошади.