Вождь из сумерек
Шрифт:
И тут же ножом, не морщась и не моргнув глазом, полоснул по раскрытой ладони, махнул рукой на все четыре стороны, окропляя черную траву своей кровью.
– На этой охотничьей тропе кровью древних родичей перед ними и перед вами клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы сохранить род, вернуть ему честь и славу наших предков.
– Да, вождь. Нам этого достаточно, – важно ответил за всех Груздень, разрезая себе руку ножом. – Клянемся и мы тебе нашей кровью, что, где бы ты ни был, куда бы ни пошел, мы всегда
Мелькнули ножи. Брызнула кровь. Полилась на открытую ладонь Стаса.
Леха, потрясенный этой дикой и в то же время величественной сценой, увидел, как Толян, восторженно крича что-то невразумительное и абсолютно бессмысленное, порет себе руку, и сам потянулся за ножом.
– Возьми и мою кровь, Стас.
– Давай до кучи, Леша! – улыбнулся Стас, подавая ему свою раскрытую ладонь. – Славной охоты, волчата!
Глава 13
В версте от опушки наткнулись на дозор.
Жарко горел костер. На костре запекалась туша молодого кабанчика. Вокруг костра, мирно о чем-то беседуя, сидело трое воев. Стас, завидев эту мирную идиллию, подмигнул Лехе.
– Молодец, Хмурый. Справный будет командир. Догадался. С лошадьми встречает. Жаль, оркестра нет.
Завидев их, парни вскочили на ноги и подхватились навстречу, радостно размахивая руками и крича во все горло.
– А мы и не чаяли дождаться. Воевода Серд вас уже похоронил. С утра до ночи твердит всем и каждому, что сгинули вы в этом клятом лесу. Де, никто до вас не выходил, и вам не выбраться.
– Рано похоронил, – угрюмо обронил Груздень, нахмурив брови. – А с кабанчиком вы ладно придумали.
– К нему бы еще винца четверть, – мечтательно добавил Войтик, жадно втягивая запахи, плывущие от костра.
– Так то не мы. Поутру волчья стая, голов этак с полдюжины, набрела на нас ненароком. Испугались и бросили кабанчика этого самого.
Стас усмехнулся. А его вои переглянулись.
– Догадались родичи, что брюхо подвело, – подмигнул Стасу Войтик шалым глазом. – Славно иметь такую родню, вождь. Лежи себе на печи и грей пузо, а убоинка сама в дом к тебе идет.
– Твое пузо отогреешь, как же! – осадил Войтика Пивень. – Что в детинце? Как полон встретили?
Парни переглянулись.
– Живут пока с нами вместе. А Сумеречных воев Серд пока на засов закрыл. В Соколень за словом послал. У Хмурого твою полусотню отнял. На твое место, командир, другого поставил.
Глаза Стаса сверкнули гневом.
– А Хмурый?
– Хмурый у него из-за плеча дело вершит. Ты же ему, командир – воеводе Серду – поперек горла встал.
Войтик ахнул кулаком по колену.
– Ну, Серд! Ну, лежень!
И потянулся к кабанчику.
– Упрело уж. Скоро мясо с костей в костер
После обильной трапезы Стас разлеживаться не дал.
Покидали горячее, истекающее соком и жиром мясо в котомку и, загоняя коней, понеслись к детинцу.
– Стас, растрясет, – время от времени канючил Леха.
Но Стас только отмахивался и недовольно хмурил брови.
Плот был на месте. Переправились без приключений. Запаленные кони даже бояться сил не имели.
В детинец ворвались на карьере.
Стас натянул повод, бросил коня на дыбы и чуть не закричал от боли. Повязка на боку набухла от крови.
Леха заметил, как Стас побледнел, изменился в лице и закачался, с трудом удерживая в седле ставшее непослушным тело, и кинулся к нему на помощь. Но не успел. Первым успел подставить плечо под слабеющую руку командира Войтик.
– Сам я, Войтик. Не срами, – остановил он его тихим шепотом.
– Какой же это срам, вождь? В дыру кулак лезет, – так же тихо ответил ему Войтик, незаметно поддерживая сползающего с седла Стаса.
Навстречу Хмурый с ребятами из тех десятков, которые он увел с собой. Заглянул в лицо. В глазах появилась тревога. Успокоил его кивком головы.
– Все в порядке, Хмурый.
– Командир…
– Я знаю… На тебе вины нет.
Оглядел собравшихся вокруг бойцов, поймал на себе их тревожные взгляды.
– Укачало с дороги, – криво улыбаясь, объяснил он.
Заметил Серда, сузил глаза в щелку, окинул его с ног до головы суровым взглядом и кивнул в сторону Сумерек.
– Светает, Серд. Заметил?
И снова покачнулся. Но справился и твердыми шагами направился в казарму.
Обернулся, словно вспомнив что-то.
– Алексей, ребят вернуть в свои десятки! Так-то, воевода. Светает… – повторил он и подмигнул Хмурому.
Хмурый, провожая его взглядом, что-то осторожно шепнул на ухо Лехе, потом повернулся к волхву. Тот молча выслушал его и повернулся к Алексею.
– Задержись, вождь. Хмурый дело говорит.
Стас уперся рукой в косяк и обернулся.
Пивень, грохоча сапогами, заторопился к нему, обходя воеводу, словно не заметив.
– Хмурый предлагает оставить все, как есть. Дружина от этого только крепче станет.
– Ну, если так… Алексей и Груздень пусть проследят.
– Так и будет, вождь.
Лицо Серда налилось кровью. Казалось, еще немного, и она хлынет наружу.
– Когда это пришлецы вождями были? – проревел он, с ненавистью глядя в спину Стаса.
– Древняя кровь, Серд. Это я тебе говорю. Боги вернули нам кровь наших древних предков, – твердо ответил Пивень, глядя прямо в глаза воеводы. – И мы это видели. Стая признала его своим вожаком. Вернула его, умирающего, к жизни, отдав за него одну свою. А они – наши старшие родичи. Так можем ли мы не склонить перед ним голову?