Возле Тьмы. Чужой
Шрифт:
– В общем, это тебе очень помогло сейчас, твои пальцы аж в двух базах, – сказал он. – Сейчас тебе новый ай-ди сделаем. Смотри туда, – показал он на женщину.
Я обернулся и увидел, что она держит в руках маленькую цифровую камеру. Вспомнил, что американцы на документах улыбаются, и оскалил зубы. Вспышка, тихий щелчок, потом женщина защелкала мышкой, сосредоточенно глядя в экран, а я рассматривал его обратную сторону, серую такую, с логотипом «Тошиба». Зажужжал принтер, она встала, вытащила листок плотной бумаги, сложила его как-то хитро, сунула в ламинатор и затем
– Это твой новый номер соцстрахования, считай, – ткнула она в карточку тонким пальцем с коротко обрезанным ногтем. – Он уже в правительственной базе данных с твоим портретом и прочим. Так что можешь показывать карточку, если спрашивают.
– Видал? – спросил Пикетт, хлопнув меня по плечу. – А не было бы «пальчиков» – сидел бы ты недели две в карантине. Может быть. Пошли.
Я попрощался с женщиной и Воком и вышел из кабинета. Дежурный боец отдал мне сумки, Пикетт опять подхватил одну из них, и мы вышли на улицу.
– Все? – спросил я.
– Все, – подтвердил он. – Можешь вооружаться, если хочешь. И что ты решил насчет работы пилотом?
– А какой у меня вообще выбор?
Он явно немного озадачился моим вопросом, затем сказал:
– Ну… как у всех. Можно вообще не работать, если можешь прожить без денег. Или готов жить с того, что найдешь. Но нам пилоты нужны, я же сказал.
Я вытащил из сумки ремень с кобурой и револьвером в ней, начал продевать ремень в штаны, расстегнув парку.
– Не знаю, я просто немного ошарашен. Где здесь ночевать можно?
– В «Родуэй Инн», это мотель, мы его проезжали. Хочешь прямо туда? Я отвезу.
– А поесть там можно?
Я уже несколько часов чувствовал себя голодным. Всерьез голодным, без дураков, ослабший после болезни организм требовал еды в невероятных количествах.
– Можно, – усмехнулся он. – А деньги у тебя есть?
– Кредитки, – чуть растерялся я, но вспомнил, что прихватил все свои карточки.
– Можешь их выбросить, деньги теперь другие. – Он полез в карман и достал пачку обычных вроде бы с виду долларов, сложенную пополам и прихваченную зажимом. Выдернув одну купюру, десятку, из пачки, он протянул ее мне: – Смотри.
Действительно доллары как доллары, только вместо портрета президента в овале статуя Свободы.
– Новые, президентов больше нет, – пояснил он. – Говорят, что обеспечен золотом из Форт-Нокса. И печатают в Форт-Худе, Техас. Там теперь правительство, если ты не знаешь.
– Откуда мне знать? – озадаченно сказал я. – Я вообще ничего не знаю. И знать не хотел.
– Если нанимаешься работать пилотом, то могу выдать аванс. – Пикетт покрутил пачкой долларов у меня перед носом. – Что решаешь?
– Договорились, – протянул я руку, вспомнив про две недели до окончания проверки.
– Отлично, – протянул он руку навстречу. – Держи, здесь… – он быстро пересчитал купюры, причем я заметил, что крупнее десятки там не было ни одной, – двести долларов. И не делай такие глаза, это большие деньги
Ну да, золото из Форт-Нокса. Финансовая система самопроизвольно вернулась к истокам, похоже.
Я взял купюры, сложил, убрал в бумажник, а тот, в свою очередь, во внутренний карман парки. Затем сказал:
– Ладно, поехали в мотель.
Загрузились опять в пикап да и поехали. Пикетт развернулся «буквой К», пропустил какой-то серый джип, подъехавший к медцентру, и выехал на ту самую улицу, по которой меня привез.
– Много здесь людей? – спросил я, решив, что уже можно интересоваться подробностями.
– Чуть больше тысячи. – И, не дожидаясь следующего вопроса, добавил: – До Эпидемии жило в двадцать пять раз больше.
– А там, в заселенных территориях, так же?
– Где как. – Он полез в карман за очередной сигаретой. – Где-то вообще не живут, в каких-то городах людей много. Со всей территории съезжаются плюс Канада.
– И Канада? – удивился я.
– Ну да, их же и так немного было. В общем, после того как Эпидемия затихла, начали их специально звать и вывозить. Людей мало, так зачем им в своей Канаде задницы морозить? Многие уехали.
– А сколько всего людей осталось?
– На контролируемых территориях около двух миллионов, насколько я знаю. А сколько на землях отсюда и до чужих – не скажу. Меньше. Но тоже много, тех же банд хватает.
– До чужих? – переспросил я. – Это о чем?
– А, ну да, ты главного местного секрета еще не слышал, – засмеялся он и прикурил сигарету. – У чужих где-то в Канаде есть свой анклав. Где – не скажу, не в курсе. Может, и никто пока не в курсе.
– Их так много? – удивился я.
– Не знаю. Не очень, наверное. Но много, они постоянно попадаются.
– Как они сюда вообще попадают?
– Ты вообще ничего не слыхал? – удивился он.
– Только радио, говорю же.
– Ну да, – кивнул он, приоткрыв боковое окно. – Ну да. Через темные места они сюда попадают. Зайдет у себя дома в подвал, например, свет погасит – а выходит уже здесь, из другого подвала. Как Эпидемия на убыль пошла, так и началось. Сначала их чуть не расстреливали, потом привыкли. Мысль о том, что миров множество, стала привычной. Ни за что бы не поверил, – добавил он, негромко засмеявшись.
15
Мотель был скромным. Холл со стойкой, бар, откуда пахло сейчас чем-то жареным, дальше Т-образный двухэтажный блок с номерами. За стойкой распоряжалась невысокая женщина, одетая в толстый свитер, заправленный в охотничьи штаны с помочами, точнее, даже в комбинезон.
– Привет, Энджи, – поприветствовал ее Пикетт. – Привел постояльца, парень будет работать со мной, зовут Влад. Это Энджи Бэйкер, она здесь за главную, – представил он ее мне в свою очередь.
К сорока, белое лицо с редкими веснушками, светлые волосы, хотя блондинкой не назовешь, убранные в хвост, черты лица приятные, но незаметные.