Возлюбленный воин
Шрифт:
Фелиция укладывала одежду в сундук, когда в дверях появилась Джулиана.
– А, это ты! – воскликнула она радостно. – Заходи скорее…
Маленький Патрик громко топал по комнате, таща за собой деревянную лошадку на веревочке; Мэгги спала в кроватке, и ее ангельское личико окружал ореол рыжих волос.
Джулиана приветливо улыбнулась малышу.
– Они оба такие хорошенькие, – сказала она, поворачивая лицо к Фелиции.
– Да, только немного непослушные.
– Дети всегда
– Да. Я нужна Джанет.
– Ты встретила меня с радушием, и я пришла поблагодарить тебя за это.
Фелиция внимательно посмотрела на Джулиану.
– Посиди со мной, – попросила она, присаживаясь на огромную кровать, занимавшую большую часть комнаты.
Джулиана охотно присоединилась к ней.
– Ты здесь несчастлива, – предположила Фелиция, глядя куда-то мимо Джулианы.
– А ты была счастлива в заточении?
– Нет, и поначалу я даже боялась ужасных Маклейнов, вспоминала все, что мне рассказывали об их дьявольской кровожадности.
– Ну а потом?
– Ты кое-что уже знаешь. Маклейны похитили меня, приняв за Джанет Камерон: они считали, что я стану хорошей женой для Рори. Один он ничего не хотел, так как считал, что и так уже потерял двух жен из-за проклятия. – Фелиция взглянула на Джулиану: – Ты ведь слышала о проклятии?
– Да. – Джулиана кивнула.
– Я тогда очень боялась. Узнав, что я Кэмпбелл, Рори мог убить меня, что еще больше усилило бы вражду между нашими кланами. А потом, познакомившись с ним ближе, я… влюбилась. Именно боязнь того, что он оттолкнет меня, если обнаружит, что я Кэмпбелл, заставила меня бежать.
– Как тебе это удалось?
Глаза Фелиции некоторое время настороженно изучали Джулиану, потом она со вздохом призналась:
– Я попросила Дугласа взять меня на прогулку верхом и притворилась, что упала. Когда он слез, чтобы посмотреть, не ушиблась ли я, я вскочила на его лошадь и, прихватив свою, ускакала. – Немного помолчав, Фелиция медленно добавила: – Не думаю, чтобы теперь это снова сработало.
Джулиана прикусила губу, раздумывая, что можно сказать, а что нет. Самым скверным в ее ситуации было то, что она совсем не умела хитрить.
Фелиция сочувственно улыбнулась:
– Ты любишь его?
– Я… Я знаю только, что он – упрямый осел.
На этот раз, уже не сдерживаясь, Фелиция рассмеялась от души:
– Совсем как Рори. Они гордецы и упрямцы, оба думают, что могут решать за других. К счастью, Рори теперь исправился… немного. А вот Лахлан – он совсем другой…
– Дело не во мне, – попыталась оправдаться Джулиана. – Моя мать наполовину англичанка, и мой отец всегда презирал ее за это, хотя не забывал использовать ее родных для увеличения своего богатства. Если моя свадьба не состоится, жизнь матери в его глазах обесценится; к тому же он всегда сможет повторно жениться на испанке с хорошим приданым.
Смешинки в глазах
– У меня тоже никого не было, – с чувством произнесла она. – Никого, кроме Джейми. Мои отец и мать умерли, когда я была еще ребенком, и меня забрал к себе Ангус Кэмпбелл, но нас с ним не связывали нежные узы.
– И все же ты должна помочь мне, – взмолилась Джулиана.
– Я бы очень хотела, но я не могу подвести Патрика, – призналась Фелиция. – Да и Рори мне этого никогда не простит.
– Я скажу, что корабль потерпел крушение у берегов Англии, и мне единственной удалось спастись.
Фелиция с сочувствием посмотрела на Джулиану:
– В долгом и опасном путешествии необходимо выглядеть очень достоверно, чтобы тебе поверили. Не хочу тебя обидеть, но ты не умеешь притворяться.
Джулиана неожиданно улыбнулась. Фелиция не ответила ей отказом, не бросилась выдавать ее Рори или Патрику. Это был хоть и слабый, но все же луч надежды.
– У меня получится, – твердо сказала она. – Только бы мне удалось покинуть эти стены.
– А как же Патрик – он ведь любит тебя?
– О чем ты? Он не хочет иметь со мной ничего общего.
– Возможно, он боится любить, как боялся Рори, но гордому мужчине трудно в этом признаться.
– И что? Даже если это правда, мое присутствие здесь опасно для него, а мое исчезновение вместе с кораблем грозит гибелью для моей матери.
Фелиция невольно поежилась:
– Какой страшный выбор…
По ее тону Джулиана догадалась, что и сама Фелиция тоже когда-то стояла перед страшным выбором. Она перевела глаза на маленького Патрика, который, оставив лошадку, играл теперь с деревянными ложками.
Снова взглянув на Фелицию, Джулиана подумала, удастся ли ей обрести когда-нибудь такое же спокойствие, и решила, что вряд ли.
– Ты уверена, что готова рискнуть? – мягко спросила Фелиция. – До Англии далеко, и твоя история должна выглядеть убедительной. Если ты сделаешь ошибку, то погубишь очень многих.
– Они и без меня могут погибнуть.
– Я тоже пыталась спасать людей, но у меня не всегда получалось, – заметила Фелиция. – Однажды я даже чуть не потеряла Рори, Джейми и Лахлана, всех разом. Вот тогда-то я и поняла, что планы, которые кажутся благородными и легкими, не являются ни тем ни другим.
– Но я не представляю, что еще можно сделать.
Фелиция обняла ее:
– Подумай обо всем хорошенько. У тебя доброе сердце, Джулиана, а Патрику как раз этого и не хватает.
Джулиана глубоко вздохнула:
– Ну так что – ты мне поможешь?
– Нет, – тихо, но твердо ответила Фелиция. – Я не могу предать Патрика. Ни он, ни Рори меня не простят. И я не думаю, что у тебя что-нибудь получится, даже если бы я согласилась.
Джулиана встала.
– Но ты им не расскажешь…