Возмездие
Шрифт:
Дальше стояли в сумраке мичман Вакуленчук… капитан Серегин… бойцы из его отряда… парашютисты Федорова…
Млынский повернулся и зашагал обратно. Лес был пуст, Млынский был в нем один…
Он вышел из леса и, увидев на поляне освещенных утренним светом Наташу и Ирину Петровну, невольно улыбнулся им.
— Срочная, товарищ майор. — Наташа протянула радиограмму.
— «От имени штаба фронта благодарю и сердечно поздравляю вас и личный состав
— «…Завтра в двенадцать ноль-ноль московского времени, — громко прочла Наташа, — вам надлежит явиться к коменданту Кремля генерал-лейтенанту Спиридонову…».
— Иван Петрович! — позвал от сторожки знакомый голос. Он обернулся и увидел Хвата и деда Матвея, который, задыхаясь от быстрой ходьбы, спешил к нему.
— Меня в Москву вызывают зачем-то… В Кремль, — сказал, улыбаясь растерянно, Млынский…
Просторный кабинет был залит лучами весеннего солнца. Стены от пола до середины обиты деревянными панелями, а дальше, до потолка, затянуты светлым крепом. Обстановка строгая, скромная. На большом письменном столе, покрытом зеленым сукном, лежала кожаная папка и стопка телеграмм. Рядом — аппарат ВЧ. У стола — широкое жесткое кресло с плетеной спинкой. Над ним на стене висел портрет Ленина.
На полу от входных дверей до стола тянулась красная дорожка, покрытая сверху легкой льняной тканью. Справа на стене — большая карта с обозначенной на ней оперативной обстановкой на фронтах, в левом углу — часы…
Командующий фронтом генерал-полковник Ермолаев и начальник Главного разведывательного управления Наркомата обороны генерал-лейтенант Кондаков стояли у длинного полированного стола, на котором лежала развернутая оперативная карта фронта.
Сталин в хорошем настроении неторопливо прохаживался по кабинету.
— Нам удалось, — докладывал Ермолаев, — точно выявить характер обороны противника, систему огня и дислокацию резервов группы армий фон Хорна… В настоящее время с помощью отряда майора Млынского мы должны…
— Хорошо, — прервал его Сталин. Он остановился у письменного стола и как-то незаметно нажал кнопку вызова. Секретарю, который появился в дверях, Сталии сказал:
— Пригласите, пожалуйста, товарища Млынского.
— Слушаюсь, товарищ Сталии.
Млынский вошел в кабинет. На нем была фронтовая форма — гимнастерка с ремнем, перетянутым портупеей, на груди выделялся новенький орден Красного Знамени, еще один орден Красного Знамени
— Товарищ Сталин! Командир отряда особого назначения майор Млынский по вашему вызову прибыл.
Сталин положил трубку в пепельницу и быстро подошел к майору.
— Здравствуйте, товарищ полковник!
Млынский, смутившись, произнес:
— Товарищ Сталин, я пока что майор…
— Был майором, а стал полковником. — И Сталин, улыбнувшись лукаво, повернулся к Ермолаеву. — Подтвердите, товарищ Ермолаев, а то он сомневается…
Ермолаев и Кондаков улыбнулись.
— Спасибо, — просто сказал Млынский.
Сталин отошел от него и с удовольствием разглядывал ладную фигуру Млынского.
— Товарищ Млынский, — спросил неожиданно Сталин, — расскажите — кто вы такой?
— Я русский, — волнуясь, ответил Млынский.
— А разве мы сомневались в этом? — опять улыбнулся Сталин.
Млынский, овладев собой, продолжал:
— До войны я работал учителем, потом на партийной работе, а перед самой войной стал чекистом. Теперь бью фашистов у них в тылу.
— Какое настроение у немцев?
— Нахальства стало поменьше, трусости прибавилось, но пока воюют упорно.
Сталин рассмеялся, потом подошел вплотную к Млынскому.
— Значит, нахальства поубавилось? Это вы хорошо подметили… Трусость — плохой союзник солдата. За ней начинается паника.
Генерал Кондаков сказал:
— Товарищ Сталин, от полковника Млынского мы получили первые подтверждения данных о том, что немцы ведут работы по созданию «оружия возмездия».
Сталин медленно подошел к столу, взял трубку, набил ее табаком и, не закурив, произнес:
— Для того чтобы победить такого коварного врага, каким является германский фашизм, нужно хорошо знать не только его стратегические замыслы, но и возможности. — Затем, приблизившись к Кондакову, продолжал — Нам быстро следует разобраться, в каком состоянии у немцев работы по созданию «оружия возмездия».
— Товарищ Сталин, — сказал Кондаков, — мы принимаем меры по усилению разведки на территории Германии, в Польше и Чехословакии. Как базу в тылу противника для заброски дальше, вглубь агентуры мы намерены использовать отряд полковника Млынского…
— Зачем ограничивать возможности Млынского? — прервал его Сталин. — Вы полностью переключите его отряд на разработку этой проблемы с подчинением непосредственно Генштабу.