Возьми номерок

Доуз Эми

Она нервно оглядывается по сторонам.

— Помнишь, те коробки с крупонами, которые я покупаю для офиса твоего отца каждую неделю?

— Да?

Она поджимает губы и качает головой.

— Иногда я их не доставляла.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, повышая голос.

— Иногда я оставляла всю коробку себе и прятала их в морозилке от твоего отца. Они вызывают привыкание, Нора. Особенно те с ароматом жженой ванили и копченой карамели, которые ты приготовила однажды в прошлом месяце… они мне снятся.

Мой живот сотрясается от неприкрытого смеха.

— Мама!

Ты ела крупоны за моей спиной?

— Да. — Она хихикает вместе со мной, и в ее глазах от смеха появляются новые слезы. — Я не горжусь этим.

— Ты должна гордиться. — Теперь я вижу свою мать в совершенно новом свете. — Это своего рода дикая выходка.

Мы обе долго смеемся, давая моменту полностью впитаться. В кои-то веки визит мамы не превращает меня в нервный клубок. Я могу привыкнуть к этому.

— Я очень рада, что ты пришла сегодня, мам, — говорю я с тем удовольствием, которого не чувствовала уже целую вечность.

— Я тоже. — Мама ласково улыбается и добавляет: — И что бы ты ни решила делать со своей жизнью, тебя всегда будет достаточно. Тебе не нужно рожать детей или выходить замуж, чтобы сделать меня счастливой. Я хочу, чтобы ты делала то, что тебя вдохновляет. Но я буду немного разочарована, если однажды ты не попадешь в Париж.

— Что? Почему? — Это первый раз, когда мама признала мои мечты о путешествии.

Она пожимает плечами и устремляет свой взгляд вдаль.

— Быть достаточно независимой, чтобы путешествовать по миру — это то, что я не сделала, когда была моложе, и о чем сожалею. Чем дольше ты ждешь, чтобы что-то сделать, тем это становиться сложнее.

— Вы с папой должны поехать в Париж, мама. — Я шевелю бровями, глядя на нее. — Это может стать идеальной поездкой на сороковую годовщину свадьбы. И, наверное, проще, чем планировать еще одну вечеринку.

Она смеется и мило улыбается мне.

— Может быть, ты сможешь показать нам там все вокруг.

— Может быть. — Странное чувство срочности подталкивает этот план к реализации. Опыт общения с Дином научил меня одной вещи — в последние несколько недель мне нравилось быть немного эгоистичной и давать себе волю. И перерыв в работе не имел никаких катастрофических последствий для моих целей. Так чего же я жду?

Мама снова сжимает мою руку, вырывая меня из моих размышлений.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Если будешь счастлива, то я ничего не буду хотеть.

— Да, конечно. — Я прищуриваюсь на нее.

— Я постараюсь ничего не хотеть, — поправляет она с виноватым видом.

Я киваю.

— Договорились, мам.

Мы пожимаем друг другу руки, и я почти начинаю плакать снова, когда Элейн поднимает меня со стула и обхватывает руками. Объятия неловки всего несколько секунд, прежде чем я прижимаюсь к ее плечу и улыбаюсь. Никогда еще мои отношения с матерью не были такими реальными, как в этот момент.

Глава 24

Дин

Когда я был маленьким,

у меня была одна из тех жутких игрушек «Чёртик в коробке», который так и норовил выскочить наружу. И сегодня, когда я направляюсь в пекарню «Проснись и пой!» на встречу с инвесторами, о которой меня предупредил Макс, я чувствую себя так же, как с той дурацкой игрушкой. Напряженный и неуверенный в том, что выскочит на меня, когда я войду в дверь.

У нас уже были встречи инвесторов с Максом и Норой в пекарне. Обычно они держат меня в курсе прогресса денверского филиала, и, учитывая предстоящее торжественное открытие, возможно, это обычная встреча. Но звонок в последнюю минуту очень подозрителен, особенно потому, что прошло четыре дня с тех пор, как мы с Норой расстались, вернее, я расстался с Норой. И тот обиженный взгляд в ее глазах преследует меня каждую чертову минуту.

Я чертов мудак.

Неудивительно, что все пошло наперекосяк. С Норой я не был отстраненным как обычно. Дин, который был с Норой, совершенно отличался от того Дина, которого я показывал женщинам вроде Лалы. С Норой я слишком сильно ослабил свою бдительность. Мы спали вместе, черт возьми, несколько раз. И смеялись с ней… много. Я никогда не смеялся с теми случайными женщинами. Я создавал для них фасад Дина-трахальщика — надежный способ переспать с кем-то с минимальной привязанностью. С ними было не так весело, как с Норой. Я связывался с ними, когда хотел перепихнуться.

Но Нора взрослая и самостоятельная личность. Она целеустремленная и у нее своя жизнь. Она не похожа на тех девиц, с которыми мне было трудно вести беседы. Я мог бы разговаривать с Норой весь день напролет. Я не удивлен, что она почувствовала, как между нами появилось нечто большее. Я тоже это почувствовал.

Просто был удивлен, что она пошла на поводу своих эмоций. Я не ожидал этого. Тот секс, который у нас был… это было нечто потрясающее… лучшее, что у меня когда-либо было… но в последний раз я занимался любовью не для себя. Это было прощание.

Но не прощание навсегда. Просто прощание с той фальшивой договоренностью. Я все еще хочу быть частью жизни Норы. Все еще хочу приходить в ее пекарню и флиртовать с ней до тех пор, пока у нее не раскраснеются щеки. Я хочу пойти на ее торжественное открытие и радоваться ее успеху. Эта женщина — титан; ее невозможно остановить. Я хочу занять место в первом ряду на этом шоу.

Но я не могу позволить ей считать меня чем-то большим, чем просто другом. Я не могу разрушить ее так, как мой отец разрушил мою маму. У Норы слишком много мечтаний, которые нужно осуществить без того, чтобы я утянул ее вниз и разрушил все это.

Поэтому на сегодняшней встрече я собираюсь напомнить ей, что я здесь как друг и спонсор. Я инвестирую не только в ее бизнес, но и в ее будущее. Она — лучшая инвестиция, которую я когда-либо делал.

Когда вхожу в пекарню, над моей головой раздается знакомый звон колокольчика. Я вижу Макса в угловой кабинке у окна. Он машет мне рукой, и я, схватив сумку с ноутбуком, двигаюсь к нему, поглядывая в сторону прилавка в поисках Норы. Рейчел стоит там с подносом свежих крупонов, которые она сейчас игнорирует, чтобы бросить на меня грозный взгляд.