Возьми номерок

Доуз Эми

Я действительно еду в Париж!

Я пока не переезжаю в Париж, но, честно говоря, кто переезжает в другую страну, не посетив ее для начала? Никто. И, честно говоря, у меня там есть подруга, которая практически визжала по FaceTime, когда я спросила, могу ли остановиться у нее на несколько месяцев, так что это то, что я должна была сделать давным-давно.

Мой план — сначала Париж на несколько недель, затем провести время в Италии и Швейцарии. Привет… швейцарский шоколад! Может быть, поеду в Испанию, чтобы попробовать тапас, и в Англию,

чтобы выпить чаю. Никаких ограничений. Единственная цель — совершить кулинарный тур по Европе и вернуться в Америку с весом в четыреста фунтов. Это будет того стоить. Я накормлю свой живот и свою творческую душу, а когда вернусь, запущу свою франшизу на полную катушку.

И кто бы мог подумать, что женщиной, вдохновившей меня на эту безумную идею, станет Элейн Донахью? Очень удивительно.

Я вхожу в бар и оглядываю темное, мрачное помещение, прежде чем замечаю за стойкой Нейта в черном костюме, явно пришедшего прямо из офиса. Я поправляю свою джинсовую куртку, как будто это доспехи, и иду к нему.

— Нора, — говорит он и встает, чтобы обнять меня.

Я принимаю объятия, потому что… ну, я слабая.

— Привет, Нейт, как ты?

— Я в порядке. — Он ставит табурет рядом с собой. — Что будешь пить?

Я сажусь и говорю:

— Шампанское, если оно у них есть.

Бармен закатывает глаза на мою просьбу, но приносит мне бокал шампанского. Я смотрю на него с улыбкой, потому что через месяц, если все пойдет хорошо с пекарней в Денвере, я смогу пить шампанское в Париже.

— Твое здоровье, — говорит Нейт и чокается своим бокалом с моим, улыбаясь мне застенчивой улыбкой. — Поздравляю со второй пекарней.

— Спасибо, — отвечаю я и делаю небольшой глоток, потому что уверена, что это ужасная дешевая выпивка. Так и есть… но я слишком взволнована, чтобы переживать по этому поводу.

— Это огромное достижение. — Нейт с энтузиазмом кивает. — А потом еще и Париж? Черт, ты живешь мечтой, Нора.

Я застенчиво смеюсь.

— Пытаюсь немного повеселиться. Я так долго концентрировалась на своих целях, что немного забыла пополнить творческий резервуар в своей голове, понимаешь?

— Я бухгалтер, поэтому понятия не имею, о чем ты говоришь, — говорит он со смехом. — Но звучит потрясающе.

— Надеюсь на это. — Я кручу бокал в руках, пока Нейт впивается в меня взглядом.

— Я должен еще раз сказать тебе, Нора, как невероятно сожалею о том ужине, — торопливо произносит он, словно не может сдержать слова.

Я делаю глубокий, успокаивающий вдох.

— Я понимаю, Нейт, но это не то, за что можно просто извиниться и забыть. Это было неуместно, особенно учитывая тот факт, что в то время у меня был парень. — Я быстро делаю еще один глоток, стараясь игнорировать реальность, когда не произношу вслух: Мой парень был фальшивым. Полностью фальшивым. Настолько фальшивым, что одна мысль о том, что бы сделать отношения настоящими, заставила его бежать без оглядки.

Но реальность такова,

что ничто из того, что было у нас с Дином, не казалось мне фальшивым, вероятно, это и было проблемой с самого начала. Он жил в реальности, а я в мечтах.

Нейт отставляет пиво и смотрит на меня серьезным взглядом.

— Надеюсь, что вы с Дином расстались не из-за моих действий.

— Нет, — говорю я сквозь стиснутые зубы, все еще злясь на то, что на нашей деловой встрече Нейт уже знал о разрыве, потому что моя мама рассказала его маме. Может, мы с мамой и поговорили по душам, но Элейн Донахью все еще остается сама собой.

— Боюсь, между нашими матерями нет секретов, — говорит Нейт, пожимая плечами. — И это одна из причин того, почему я потерял рассудок на том ужине. Ты должна понять, что моя мама говорила о тебе с того момента, как я сказал, что возвращаюсь в Боулдер. Она рассказывала мне, какой успешной стала твоя пекарня и что ты стала еще красивее, чем когда мы были детьми, во что я не мог поверить, потому что ты была самой красивой девочкой в нашей школе.

— Не была, — фыркаю я, отмахнувшись от этого странного комплимента.

— Конечно, была, Нора. Ты была сногсшибательной и гиперсосредоточенной, всегда знающей, что делать со своей жизнью. А я был неудачником с валторной, к которому ты была слишком добра.

— Нейт, ты был не таким уж плохим.

— О, боже, еще как был, — отвечает он с расширенными глазами. — Я был ужасно неловким, а ты была так добра ко мне. Я не мог поверить, что ты захотела…

— Не заканчивай это предложение.

Он поднимает руки вверх.

— Не буду… обещаю.

— И, пожалуйста, не упоминай о печенье.

— Не буду. — Он горько смеется и смотрит на свое пиво. — Но я говорю тебе все это, чтобы ты поняла, когда я пришел на вечеринку твоих родителей и увидел, что ты стала еще красивее, чем я мог себе представить, и ты успешна, и у тебя есть парень… Я просто… не знаю, я увлекся. Я пытался покрасоваться перед Дином, потому что он выглядит как парень, который ни дня в своей жизни не испытывал трудностей с женщинами.

— Да, — подтверждаю я, ненавидя то, что при упоминании имени Дина у меня щиплет в глазах. Я несколько дней игнорировала боль, надеясь, что все пройдет, но, увидев его сегодня утром, я поняла, что забыть о нем будет невозможно. Он незабываем. — Тебе действительно не стоило беспокоиться о Дине.

Нейт закатывает глаза.

— Дин — это все, кем бы я хотел быть.

— Нейт, — выдыхаю я, качая головой над его самоуничижением. — У тебя все замечательно. Ты уже совсем взрослый и возглавляешь фирму своего отца. Ты уже не тот ребенок, каким был в школе. Но даже если бы это было так, я бы не возражала против того парня.

— Да, наверное. — Он угрюмо отпивает пиво, на сгорбленную позу этого высокого, красивого мужчины больно смотреть. — Жаль, что моя бывшая этого не видела.

Я протягиваю руку и касаюсь руки Нейта.