Возрождение любви
Шрифт:
Майлс, взволнованный, чертыхнулся про себя.
– Было бы лучше, если бы ты была более внимательна в школе.
Пейдж рассердила жесткая нотка в его голосе.
– Ладно, Майлс, Бога ради, это история! – выпалила она. – Чертовски скучная история, все эти даты и битвы. Я запоминала достаточно, чтобы сдать экзамены, а потом забывала напрочь. Да я даже в самых страшных ночных кошмарах никогда не представляла себе, что попаду сюда.
У Майлса сжался рот.
– Значит, вот что это значит для тебя? Ночной кошмар? Нечто вроде ада?
Она устала,
– Да, есть моменты, вроде этого, когда чувствуешь себя именно так, – бездумно сказала она.
Он схватил Минни за поводья и остановил обеих лошадей. Пейдж чуть не свалилась с седла, и, когда она обрела равновесие и глянула на него, ее глаза сузились, когда она поняла, насколько он рассержен.
– Я полный дурак. Последнее время я начал верить, когда ты уверяла, что счастлива и довольна жизнью здесь, что ты больше не мечтаешь вернуться в свое время. – Глаза его стали холодными, голос насмешливым. – Я собирался сегодня просить тебя выйти за меня замуж. Это очень хорошо, что я не имел такой возможности, так ведь, Пейдж? Потому что если все это кошмар, то какое место я в нем занимаю? Где буду я, когда в одно прекрасное утро ты проснешься там, где хочешь быть?
Она, ошеломленная, воззрилась на него. Потом весь этот день неудач обрушился на нее, и она заорала:
– Ты занимаешь место мужчины-шовиниста, вот какое место ты занимаешь! Значит, ты хочешь облагодетельствовать меня? Поступить благородно, сделать из меня честную женщину? В этом нет никакой необходимости, потому что, как бы странно это ни выглядело, я не хочу выходить замуж, Майлс Болдуин.
Она знала, что говорит несправедливые слова, но остановиться уже не могла.
– Я не собираюсь выходить замуж ни за тебя, ни за кого другого. Каждый день в моем врачебном кабинете я вижу, что означает для женщин замужество в вашу эпоху, и, поверь мне, вот это и есть настоящий кошмар.
Она пожалела об этих словах в тот же момент, когда произнесла их. Пропади все пропадом, она не хотела нападать на него вот так! Просто его сарказм задел ее, ноги у нее горели от усталости, и больше всего ей хотелось слезть с этой проклятой лошади. Она хотела бы выкупаться в горячей воде в большой ванне, поужинать, глядя телевизор, и съесть большой кусок шоколадного мороженого.
Он собирался сделать ей предложение, так он сказал.
Сколько раз за последнее время она фантазировала, каково это будет – выйти за него замуж?
Ну что ж, это был шанс, который она теперь никогда не получит.
Она почувствовала себя совершенно больной, и ей с большим трудом удалось перебороть себя и не заплакать.
Остаток долгого пути они проехали в мрачном молчании.
ГЛАВА 16
Майлс с ледяной вежливостью проводил Пейдж до ее дверей и вернулся в форт, кипя от негодования. Ужин в столовой уже кончился. Майлс взял несколько яблок и ломоть хлеба с сыром и отправился в свою комнату.
Он сбросил ботинки, снял мундир, встряхнул его от пыли, набравшейся
Будь оно все проклято! Он стукнул кулаком по столу, и тарелка с едой соскользнула на пол, яблоки покатились под кровать.
Черт с ним, с ужином, он не ощущал голода. Как так случилось, что этот день, который он спланировал с аккуратностью хирургической операции, обернулся таким абсолютным провалом?
Он испытывал злость и отвращение к самому себе за многое: прежде всего за свою невнимательность. Что это на него нашло – прыгать голым в заводь, оставив оружие вне досягаемости? Его передернуло от сознания собственной глупости.
Если бы индейцы были настроены воинственно, могли быть страшные последствия. Он подумал о том, что могло случиться с Пейдж, и почувствовал тошноту в животе.
Черт побери эту женщину, она обладает способностью лишать его рассудка! Он сошел с ума от страсти к ней, она доводит его до ярости своим упрямством и своим характером. Сегодня он разозлился настолько, что почти готов был ускакать и бросить ее одну в этой забытой Богом прерии.
Его рот искривился в насмешливой полуулыбке. Что заставило его подумать, что он мог уехать и бросить Пейдж Рандольф? Она последовала бы за ним со своей упрямой решительностью и устроила бы ему адскую жизнь, когда поймала бы его.
Его мысли обратились к страсти, которую они испытывали сегодня под проливным дождем, к воспоминанию о том, как ее широко открытые глаза смотрели прямо в его глаза в полутьме одеяла, и в них было только примитивное желание, ее любовь к нему. Одно это воспоминание заставило его тело содрогаться от потребности иметь ее.
Однако, с горечью напомнил он себе, единственное время, когда она действительно принадлежит ему, это когда он держит ее в своих объятиях, когда ее память отступает, и остается только сиюминутное желание.
Никогда в самых страшных ночных кошмарах она не думала о возвращении в это время. Ее слова прозвучали уничтожающе. Даже сейчас от этих слов все в нем переворачивалось. Он встал, сорвал с себя остававшуюся на нем одежду, задул лампу и залез в свою узкую постель.
Далекое будущее, время, из которого она появилась, казалось таким невероятным, что его уже не удивляло все, что она рассказывала ему о странных вещах, обо всех этих автомобилях, самолетах, телевидении.
Однако сегодня она удивила его своим разговором о Райеле, потому что несколько дней назад Арман сказал Майлсу, что Луи Райел вернулся в Батош с женой, маленьким сыном и дочерью. Арман признался, что метисы просили Райела помочь им с земельными претензиями.
Майлс сомневался, что даже инспектор Моррис знает о возвращении Райела.
То, что Пейдж рассказывала о предстоящем восстании, имело свой смысл. Индейцам и метисам нужен герой, а Майлс не раз слышал о способностях Райела как оратора, способного зажечь огонь в крови его горячих соотечественников.