Возрождённое завтра
Шрифт:
Внутренний будильник сработал исправно. Итачи резко распахнул глаза, как только последняя сиделка покинула помещение. Ещё шторка не успокоилась за её спиной. Кто сегодня ночью выполнял роль медсестры, Итачи не знал и не хотел думать. Всё равно. Но наконец-то его оставили одного. Под прикрытием не особо поэкспериментируешь с чакрой. И все заверения, будто он не маленький, просто не были услышаны. Ох и нравится местным возиться с пострадавшими.
Но теперь всё. Надо обязательно доказать свою самостоятельность. Он сел в постели, опустил веки, пробуждая чакру. Не нужно позволять ей застаиваться в каналах – и так вся система
Шаринган мелькнул в глазах. Арджит’ спал за стеной. Помнится, какого труда стоило выгнать его на площадку кормлений. Упирался всеми лапами, ссылаясь на желание побыть рядом со всадником. Но Итачи всё равно его переупрямил. В итоге заставил съесть сразу трёх быков, невзирая на яростные протесты. Зато потом дракону стало легче. И цвет шкуры приобрёл нормальный оттенок.
Наконец Итачи скинул меховое одеяло, пока никто не видит, опустил ноги на пол. Холодно. Вмиг захотелось юркнуть обратно, но он не сделал этого. Ещё раз собрался с мыслями и попытался оттолкнуться от мягкой поверхности. Спину нещадно жгло и тянуло, несмотря на щедро нанесённый слой мази. Казалось, обострились все нервные окончания, и по ним проехались металлическим траком гусеницы грозной машины. Надо всего лишь перетерпеть, отдышаться. Из лёгких словно вырвали весь воздух, приходилось хватать его ртом.
И надо снова браться за порядок в крыле. Подстраховать К’неша. Парнишка ещё слишком неопытен и мог растеряться. Судя по всему, он упустил несколько ответственных моментов. Ну да, не гений, но отряд сохранил, хоть и с потерями.
Отвлечённые мысли мешали сосредоточиться. Хотелось сделать всё сразу и много. Но для начала стоит взять под контроль своё собственное тело. Ладони покрыла голубая жужжащая чакра. Знать бы, где основные повреждения. Но Арджит’а будить – всё равно что добровольно позволить снова уложить себя в постель. А Итачи уже весь живот себе отлежал. Наверно, плоский стал, как доска или поверхность утюга.
Первый шаг дался неожиданно легко. Итачи даже рискнул отпустить опору. Благо, и Чиму заблагорассудилось переночевать в другом месте, а то тот ещё надсмотрщик. Такой бы гвалт поднял – мама не горюй!
Второй шаг отозвался спазмом. Итачи снова задыхался. Когда опомнился, сообразил, что сидит на корточках, вцепившись в мягкий топчан. Холод северного климата ранней весной пробирался даже сюда, охватывал легко облачённое тело, вызывал озноб… и твёрдую решимость доковылять до дракона. О Фарант’а! Он так давно не видел Арджит’а! Только и ловил скупые картинки, передаваемые время от времени Триат’ой, или молниеносные образы в головке Чима. Сегодня никто не помешает выглянуть наружу. Даже если для этого потребуется использовать Гендзюцу.
Зрение удалось сфокусировать далеко не сразу. Зато внутренние страхи постепенно отступили. Сплошная муть сменилась на нечёткие образы. Итачи даже сам мог узнать человека, находящегося достаточно близко. Но обычно Арджит’ опережал с его идентификацией.
Поток силы внутри разогнался. Итачи последовал его призыву. Апогей. Если упустить момент, можно ещё долго валяться без дела. Рывком Итачи встал. Жжение в спине становилось невыносимым. Стужа настойчиво напоминала о себе… или организм реагировал настолько бурно и преувеличенно. Всё возможно, вплоть до температуры. Однако Итачи стащил шкуру с ложа и накинул себе на плечи, собирая её в складки спереди. Только всё
Ноги были ватными, переступали неохотно, но вскоре впереди затрепыхался огонёк пары масляных ламп в вейре, где на каменном ложе спал исполинский зверь. А снаружи тишина и тьма. Отблески бронзовой шкуры влекли Итачи магнитом. Он буквально ринулся к цели, но не рассчитал силёнок и почти рухнул, успел ухватиться за косяк. Дыхание снова сбилось. Непослушные волосы упали на лицо, загораживая весь обзор. И оторавать руку от косяка показалось невероятным, утратить половину опоры. Как известно, для шиноби желания всегда стоят на втором месте. На первом – долг. И этот долг сейчас требовал двигаться вперёд.
…даже видя перед собой мёртвые глаза младшего брата…
Из груди вырвался невольный сдавленный стон. А снаружи раздалось хлопанье больших крыльев. Итачи вскинул голову и изгнал из выражения лица страдальческие оттенки. Надежда, что гость не к нему, рухнула. Арджит’ почуял приближение и поднял голову. Только хотел проверить, спит ли его всадник, как от неожиданности подскочил, завидев его перед собой.
– Ну не прыгай, как скакун, - улыбнулся Итачи, смело отпуская опору, - весь Вейр сотрясается.
«Т’чи, но как ты сумел?»
– Я не беспомощный, - качнул головой названный. И тут бронзовый приблизился, сгрёб громадной лапой всадника и подтянул к себе. Аккуратно, чтобы чёрные когти случайно не поранили хрупкое человеческое тело.
От прикосновения тёплой шкуры зверя стало удивительно уютно. Итачи позволил себе усесться на лапу и прижаться к могучей груди. Вторая лапа всё ещё поддерживала.
– Да не упаду, - легко и мягко заверил Итачи, - с тобой никогда не упаду.
«И всё равно тебе рано вставать. Брекка говорит…»
– Давай не будем обсуждать, что говорит Брекка. Я по тебе соскучился.
«И я по тебе. Ты мне так долго не отвечал», - в голосе Арджит’а прозвучал укор.
– Ну прости, малыш, я сам себя не помнил. А теперь забываю и прошлое. Я правда, его забываю.
«Ты не убивал брата», - снова повторил бронзовый.
В этот миг на карниз опустился дракон. Спрашивать не пришлось, кто прибыл. Визитёр сам очень скоро нарисовался перед забавной сценой нежившегося в объятиях зверя всадника.
– Т’чи! Как ты можешь!
– воскликнул К’неш, поражённый увиденным.
– Тебе же нельзя вставать!
Испуг и недоумение. Подопечный не понимал, чего в нём больше, поэтому избрал совсем третье – замер в глубокой растерянности.
– А я сижу, - спокойно развёл руками Итачи.
– Я серьёзно, Т’чи, - нахмурился вновь прибывший. На щеке К’неша красовался свежий шрам от Нити. Поверхностный, но весьма болезненный.
– Где успел подставиться?
– избегая нравоучений и меняясь ролями с гостем, поинтересовался Итачи строго. К’неш машинально вскинул руку и коснулся ожога.