Возрождённое завтра
Шрифт:
А у Итачи пронеслись эмоции вовсе неожиданные. Неоперившийся, совсем ещё зелёный птенец, вместо слёз и оправданий смело бросается защищать родителя. Сколько ни старался Итачи, не смог удержать мимолётную улыбку. Пускай её расценивают на все лады, критикуют, называют лицемерной. Ничто не сравнится с рвением ребёнка защитить того, кто во много раз превосходит его как по силе, так и по уму. Скользнувшая благодарность сменилась уверенностью:
«Я никогда не буду обучать Талитана профессии и навыкам моей семьи».
«Этого и не нужно», - подхватил Арджит’. Радовался вместе со своим всадником.
– Тебе всело? Т’чи, ты самый безответственный
– выпалила Лесса.
– Да, моя госпожа, - не сдержал характерной ей язвинки он, - такого разгильдяя вейр ещё не видел.
– Достаточно, - довольно мягко прервал Ф’лар. Не выдержал, явился лично и занял позицию между львицей, коей являлась Лесса, защищающая интересы своего дракона, и добычей, в роли которой как ни странно выступал Итачи, - объясни теперь поподробнее, что вы оба здесь делаете?
Талитан сам решил объяснить. Но он фактически в таком возрасте не мог выразиться так, чтобы его поняли с первого раза. Итачи опередил:
– Маленькое упущение. Обещаю исправить его в ближайшие сроки.
– Обещаешь?
– передразнила госпожа, начиная остывать. Подробности от Рамот’ы лились на неё нескончаемым потоком. Заодно Мнемент’ информировал предводителя. А Итачи думал в этот момент вовсе о постороннем. Сможет ли Талитан понимать Арджит’а? Ведь если он настолько похож на Учих внешне, вероятность активации шарингана в своё время стремительно возрастает. И сможет ли малыш по назначению использовать клановое оружие? За этим придётся проследить и жёстко пресечь любые попытки почувствовать себя всемогущим и наплевать на установленные законы. Ещё и поэтому Итачи не желал расставаться с сыном. Сам намеревался его обучать, попутно следить. А в своё время раскроет секрет шарингана. Но с этим придётся поторопиться. Ибо сколько осталось времени в запасе? Возможно, встреча с самим собой произойдёт уже в ближайшем будущем, года через два. Но если так, Итачи рискует не успеть передать знания потомку. А если Талитан однажды обнаружит в себе скрытые силы и не будет знать, что с ними делать…
– Т’чи, ты уснул?
– Лесса потеребила его за рукав, - я спросила, с кем сегодня оставался Талитан? Почему никто не проследил за ним?
Ого, уже и обвинения изменили своё направление. Нельзя так невнимательно относиться к окружающему. Но очень легко расслабиться, когда знаешь, что никто тёмной ночью не подкрадётся к тебе со спины и не ударит клинком под ребро.
– Я займусь этим сам, Лесса, - настойчиво повторил он, - тебе и без нас двоих забот хватает.
– Так, опять секреты, - подытожил Ф’лар, - долго собираешься разводить интриги за нашей спиной?
– Каждый имеет право на собственные секреты, - высокопарно отметил Итачи. Намеревался сбежать поскорее. И лучше бы сделать это незаметно, что не просто маловероятно, но и невозможно.
«Она не собирается отпускать тебя», - заявил Арджит’. Так Лесса решила выяснить детали. Ну что ж, насчёт этого Итачи был абсолютно спокоен. Молчать и уводить разговор в сторону всегда умел. Правда, на сей раз слушатели чересчур настойчивы и мало поддаются провокации. Он набрал было полную грудь воздуха для ответа на одном дыхании, как резко ударила боль изнутри. Слишком неожиданно, словно диафрагма упиралась в громадную болезненную опухоль, словно иглы вонзились во внутренности. Итачи скрыл приступ за нервным кашлем, отворачиваясь в сторону. Руки ослабли. Лишь бы не ухитриться уронить сынишку.
«Т’чи, тебе срочно надо к целителю!» -
Талитан на руках завозился. Этого ещё не хватало. Риск уронить драгоценную ношу усилился. А потом вмешалась Лесса. Видимо, Рамот’а предупредила всадницу.
– Отпусти, - потребовала госпожа строго, - и не думай, что наш разговор окончен. Я сама высню, кто присматривал за малышами.
– Хочу к папе!
– закапризничал малыш, схватился за шею всадника похлеще Чима.
– Не бойся. Лесса не будет тебя ругать, - хрипловато ответил Итачи. Неземное облегчение. Он без возражений позволил забрать мальчугана и старался дышать неглубоко. Снова пережить такую боль вовсе не хотелось. Надо успокоить прежде всего сердцебиение. Надо научиться контролировать самочувствие, хоть частично. Достаточно даже того, чтобы остальные не замечали.
– Т’чи, пойди приляг, - распорядился Ф’лар незамедлительно, - ты сегодня очень много работал. Да и я взвалил на тебя несколько лишних обязанностей.
– Ничего, я не против, - смело выговорил Итачи. Интонацию удалось сдержать. Голос не дрожал и больше не казался слабым. Но в остальном он проиграл. Чувствовал, как наполовину схлынула волна внутри. Инстинктивный страх и неприятие к рецидиву, осознание неизбежности, протест… Ведь жизнь теперь не казалась потерянной, в ней хотелось задержаться на несколько лишнихъ лет. Но эта проклятая обречённость!
– Папа, - Талитан рвался к Итачи, вытягивал маленькие ручки. Лесса едва удерживала непоседу, пыталась уговорить, но он её словно не слышал. Не плакал, просто задался целью непременно вырваться.
– Отпусти, Лесса, - выдавил из себя улыбку Итачи, - я в порядке.
– Почему я в этом не уверен?
– поинтересовался предводитель тихо, чтобы никто от входа не услышал.
– Потому что ты параноик, - невпопад охарактеризовал Итачи, - отдайте же мне Талитана. Вы хотите море слёз и криков?
– Я велела Арджит’у забрать вас обоих, - произнесла всадница. Сообразила уже, что разговору конец. Не так уж и важно, кто виноват в недосмотре. Ничего же не случилось. А мальчуган вполне сообразительный, сам скоро начнёт отличать хорошее от плохого. Передавая кроху Итачи, тихонько добавила.
– И чтобы сегодня я не видела тебя за работой, понял?
– Понял-понял, - отмахнулся он, протягивая руки.
– И прекрати свои игры. Я тебе не младшая сестра, - разрядка обстановки. Всё становилось на свои места. Только бы выдержать до конца эту пытку, забыть про медленно утихающую боль.
– Ну да, ты мне наставник и строгий родитель, - в манере самой госпожи съязвил он. Можно сказать, отобрал право на колкость.
Лесса не успела задохнуться от возмущения, ибо встрял Ф’лар, перехватил Талитана ещё в воздухе и кивнул на выход:
– Шагай. Я подсажу твоего проказника.
Предложением стоило воспользоваться. Но Итачи снова остановили.
– Т’чи.
– Да?
– он взглянул на предводителя.
Вместо ответа тот указал пальцем в уголок своего глаза. Жест вполне понятный. Итачи заново проклял себя за неосмотрительность. Шаринган спешно сменился чёрной радужкой. А ведь если б так и не подумал, сколько вопросов возникло бы у любопытных снаружи. Никто не осмелился пересечь границы. Рамот’а властвовала здесь безраздельно. Вопреки предположениям она снисходительно опустила голову в кивке. Подражала человеческим жестам. Ради Итачи. Он получил ещё один повод гордиться собой.