Возрождённое завтра
Шрифт:
«Т’чи, Нити приближаются», - сообщил Арджит’.
– Да, я вижу, - Итачи погладил примостившегося на плече Чима.
– Передай К’нешу, чтобы брал командование на себя.
«Он спрашивает, всё ли с тобой в порядке».
– Ответь, что в полном.
«Не могу. Потому что это неправда. И он видел в прошлый раз кровь».
– Что? Видел? Но ты же прикрыл меня.
«Он всё равно заметил. Просто было неудобно спросить. Он считает тебя идеалом. А разве идеал не может заболеть?»
Наивный верный Арджит’. Снова улыбка заиграла на губах Итачи. А потом стало не до веселья. К’неш подозревает,
Потом налетели Нити, с едва слышным зловещим шипением развернули свои серебристые пряди над головами всадников. Драконы ринулись на перехват, безжалостно сжигая древнего врага.
А дальше всё потонуло в тумане. За Итачи скорее действовали рефлексы, чем разум и расчёт. Он так же стремительно выполнял приказы К’неша, как и остальные. Подчиняться системе легче и удобнее, когда сам находишься на грани. К тому же, затуманенный рассудок способен на фатальные ошибки. А рисковать жизнями товарищей нельзя, пусть даже ради этого придётся поступиться собственной гордостью.
Крови не было, отчаянного спазма внутри тоже. Итачи удавалось как-то контролировать процесс. Лишний раз избегал движений, а Арджит’ маневрировал мягко, старался не лезть в Промежуток без особых оснований. А затем фронт ушёл за Северный Пограничный хребет, где упавшие Нити не могли уже никому навредить, падая на заснеженные вершины и покрытые льдом необитаемые земли, где сразу же и погибали. Благодаря горам, Падение закончилось на два часа раньше. Но и этого хватило с лихвой для того, чтобы почувствовать себя совершенно разбитым. Ещё лечить драконов. Итачи провёл ладонью по губам, ожидая узреть привычный алый мазок. Кожа оставалась чистой, лишь слегка припорошенной серой пылью.
Вернулись думы о вчерашнем дне. Хотелось поскорее приступить к изучению. Только останавливала неопытность. Можно ли научиться самому определять возраст предметов, не используя всяческие сложные растворы или микроскопы? Вряд ли на Перне можно воспроизвести состав любого из научных материалов.
«Ф’лар велит возвращаться в Вейр», - сообщил Арджит’.
– Как? Уже?
– Итачи осмотрелся. И правда, драконы бесцельно парят над ровным пространством. Похолодало. Наверно, это воздух с гор. В очередной раз Итачи поёжился.
«Ты сегодня всё время думаешь не о том, - пояснил бронзовый, - Лесса сказала бы «витаешь в облаках». А что такое витать в облаках? Разве мы сейчас не в них?»
– Это фигура речи. Так говорят, когда человек не может сосредоточиться и думает о другом.
«Ты думаешь о другом, - подтверждение, - но тебе нельзя сегодня думать о вчерашнем дне. Ты устал, а у тебя ещё много дел. Потом ты захочешь полететь в Плоскогорье».
– Ты меня упрекаешь?
«Нет».
– А что же ты делаешь?
– подловил всадник.
«Говорю, что есть на самом деле».
– Ладно, умник, полетели домой.
Выслушивать нотации дракона – удовольствие сомнительное. Со своим детским мышлением они могли блеснуть настоящим занудством. Излагали суть так, какова она есть на самом деле. В мыслях мелькнул знакомый ориентир. Слишком смутно, чтобы послужить надёжным маяком для дракона. Однако Арджит’ всё равно
«Я знаю, куда лететь», - успокоил Арджит’.
В следующий миг они уже парили над чашей Вейра. Раненых не слишком много. И ни одного слишком серьёзного повреждения. Максимум времени на исцеление – неделя. Тем не менее, пренебрегать работой целителя, вошедшей в привычный распорядок дня, Итачи не собирался. Едва соскочил с Арджит’а и выслушал его возражения, расценивающееся как нытьё, едва не вспылил. Раздражало. И так голова трещала, а тут профессора всякие нудят над ухом. В конечном итоге, бронзовый отстал, но не отказался от идеи наставить партнёра на путь истинный.
Снова разноцветная смесь: кровь, ихор, бронза, коричневый, синий, зелёный, золото, всевозможные перевязочные материалы, Манора с чашей кла. Мутно. Кто-то окликнул Итачи сзади, когда он занимался боком синего дракона. Он что-то буркнул невразумительное, но не повернулся. Слабость, выливающаяся во внутреннюю дрожь. Это какой-то новый вид приступа, с ограниченной болью. Тупое чувство, нереальность творящегося вокруг, приглушённые тона и звуки. Далёкий-далёкий рёв зверей…
Кто-то всучил чашу горячего дымящегося кла. От первого же глотка затошнило. Итачи вынужден был отказаться от заряда бодрости. Хорошо хоть, перед Ф’ларом не отчитываться. Какое-то жуткое состояние, когда границы яви и вымысла сливаются. Словно он ещё во власти сновидений. Воздух ватный, уши закладывало.
– Т’чи, ты нормально себя чувствуешь?
– всё-таки некто сзади добился своего, развернул, заставил смотреть в глаза. Оставалось надеяться, что муть не заволокла взора, и это не выглядело странно.
– К’неш?
– ровно, будто ничего не случилось, назвал лидер, - что-то с твоим драконом?
– Нет, Т’чи, я же спросил. Ты нормально себя чувствуешь? С тобой всё в порядке? – он проверил командира взглядом на наличие ран, не обнаружил, снова вернулся к его созерцанию.
– Прекрасно, - автоматом отчеканил Итачи заученный урок.
– Я наблюдал за тобой, - отсёк все нити благополучно выпутаться заместитель.
– Давно ли?
– С самого утра, когда ты велел мне брать на себя командование. Я знаю, ты не стал бы без предупреждения, в ответственный момент менять планы. Если тебе нехорошо с утра, зачем полетел на Падение?
– Кто сказал, что мне нехорошо? Просто ты всегда должен быть готов принять…
– Я знаю, ты чем-то болен, но хочешь скрыть от других. И наверно, это продолжается достаточно долго.
Новый удар. Итачи забыл о ранах и испачканных в зелёной крови руках, полностью сосредоточился на беседе. Когда же он дал промашку? Старался не откровенничать, не задерживался на лишнюю минутку, не сближался духовно, ни словом не обмолвился. Защита снова трещит по швам. Надо придумывать новые методы. Пусть даже они заставят улыбаться сквозь боль. Только стеснённых неверных движений не скроешь. Тут побеждает сдавшийся под натиском общего разрушения организм. И отрицать бесполезно. К’неш только уверится в догадке. Да что там догадка… уже факт.