Возрожденный каратель. Том 2
Шрифт:
Трехглавая Гидра спустилась с холма. С угрожающим шипением, раздающимся из трех голов, она побежала на меня, каждым шагом сотрясая своды пещеры. Красный дым сгущался на ней и через металлическую чешую проступили очертания вздувшихся вен. Черный дым превратился в зловещий череп. Бирюзовый огонь и фиолетовый дым собрались в шар.
Я слишком поздно вернул контроль над собой. Первым меня настиг Токсичный Огненный Шар. Как и прежде, когда он взорвался, бирюзовый огонь был остановлен радужным сиянием гибкого доспеха, но не фиолетовый яд. Проникнув через нос, я попал под эффект ослабления.
Трехглавая
Меня отбросило взрывом, и в этот момент подоспел черный череп. Он и радужное сияние столкнулись. Радужное сияние вскоре так же поглотило черный череп, но после прогремел мощный взрыв, который отправил меня в полет, и я врезался спиной в стену. Удар оказался достаточно сильным, меня всего ощутимо встряхнуло, тем не менее, он не прошел через двойной заслон — львиный доспех и Стальное Тело.
Если бы я заранее не подготовился и не использовал Стальное Тело, то я живо представил себе, как после удара ломаются кости, а внутренние органы получали сильную встряску. Как сползаю по стене, а из носа и ушей капает кровь. Как на стене за мной остается размытый кровавый след от рваной раны на затылке.
Телесная сущность в сосуде души забурлила, вырываясь наружу, чтобы скорее вытеснить яд. Я не экономил, выделив на это половину запаса телесной сущности. И это принесло свои плоды. За секунду до того, как Трехглавая Гидра добралась до меня, резко развернулась на месте и хлестнула своим длинным склизким хвостом, я пришел в чувство и в последний момент успел откатиться, пропуская над собой удар хвоста, пробивший в стене глубокую штрабу.
Я вскочил на ноги и использовал Восемь Призрачных Шагов, ускоряясь до предела, и разорвал дистанцию между мной и боссом. Остановившись метров за сорок, я быстро извлек из инвентаря два флакона зелий и стеклянный шарик. Среднее Зелье Здоровья, чтобы вылечить раны. Среднее Зелье Восполнения Сил для восстановления потерянной сущности. Хотя одно зелье может восполнить только 10 % истинной и телесной сущности за две минуты, а следующее можно употребить не раньше чем через десять минут или не будет никакого эффекта, это все равно лучше, чем ничего. Ну и стеклянный шарик — Взрывное Зелье «Дыхание Смерти Горгоны», чтобы замедлить им босса и выиграть время для создания еще одного светового копья.
Я выпил оба зелья и бросил наполненный черным дымом стеклянный шарик в Трехглавую Горгону, которая к тому моменту уже развернулась и погналась за мной. Не дожидаясь результата, я скользнул по земле и разорвал дистанцию еще на десять шагов, прежде чем в руке стало формироваться новое световое копье. В него я так же вложил двойной объем истинной сущности, полностью исчерпав весь запас в сосуде души.
Даже если Дыхание Смерти Горгоны замедлит или при лучшем раскладе приостановит Трехглавую Гидру, на что я надеюсь, но сильно в этом сомневаюсь, к тому моменту, когда световое копье будет завершено и готово к броску, я так или иначе попаду в радиус действия Распадающегося Копья
Если бы я сначала решил разорвать дистанцию и выйти из тридцатиметрового радиуса поражения, тогда для этого потребовалось бы повторное использование Восьми Призрачных Шагов, время действия которого только что закончилось. И я бы только потерял время, поскольку даже с навыком движения скорость Трехглавой Гидры ненамного уступает моей.
А ведь есть еще такое препятствие, как размеры комнаты, которые, если подумать, не такие уж и большие. Сложно будет выдержать дистанцию в тридцать метров и не упереться в стену. Да что там сложно, практически невозможно. И в конечном итоге все это лишь приведет к бесполезному расходу телесной сущности и затягиванию сражения, что для меня совершенно невыгодно.
Так или иначе, чтобы не погибнуть от собственного навыка, мне придется целиком положиться на свою мощную защиту. У меня есть Радужный Блеск, который защитить туловище, Стальной Доспех Львиной Храбрости, который позаботится о руках и ногах, и Стальное Тело для головы и всего остального.
Жаль, что классовые способности заблокированы. Купол Божественной Защиты сейчас пришелся бы кстати.
Но все должно пройти гладко. Я верю в это.
Только уберу маску в инвентарь. А то от нее точно ничего не останется.
Я оказался прав, когда думал, что взрывное зелье ненадолго задержит Трехглавую Гидру. Когда стеклянный шарик попал в нее, взорвался и выпустил облако черного дыма, накрыв одну из драконьих голов, она остановилась лишь на краткое мгновение, прежде чем вылететь оттуда, размахивая пораженной головой со слегка оплавленной чешуей.
Чешуя, впрочем, быстро восстановилась. Не осталось ни следа повреждений. Однако я заметил, что зеленая полоска над ней сократилась на один сегмент, затем восполнилась, а после край золотой полосы чуть-чуть сдвинулся влево.
— Так вот, значит, как, — кажется, я стал понимать.
Двадцать пять метров. Двадцать. Пятнадцать. Последние частички желтого света укрепились на копье. Оно было завершено, и я тут же бросил его.
После чего сразу закрыл глаза и прижал подбородок к груди, чтобы радужное сияние защитило лицо, точнее нос, и испепеляющий свет не смог бы проникнуть внутрь, сжечь горло и легкие, а так же плотно прижал уши руками. Я предусмотрел все.
Вдруг меня словно захлестнула волна. Я ощутил сильное давление и жар, и стало нечем дышать. Я считал про себя до трех, когда закончит действовать навык.
1, 2, 3.
На счете «три» давление и жар пропали, и я открыл глаза. И первое, что я увидел, это свои ноги. Низ халата исчез, подрезанный до уровня талии, где кончался гибкий доспех. Бедра покрывал металлический слой кожи, однако он не был цельным, а покрыт сетью глубоких трещин и отвалившимися кусками брони, сквозь которые виднелась обгоревшая дочерна плоть и пузырящаяся кроваво-белая масса.
Я поднял голову и посмотрел на Трехглавую Гидру. Тайно надеясь увидеть ее поверженной или хотя бы при смерти, я глубоко разочаровался. Ее тело сильно обгорело, металлической чешуи по всему телу почти не осталось, а безглазые головы местами были прожжены до кости черепа, и, тем не менее, она была жива.