Возрожденный любовник
Шрифт:
– Каждого, кто покинет эту комнату, я буду считать своим врагом.
– Что ж, да будет так, – кивнул Эссейл. – И знайте, я всеми средствами буду защищать свои интересы от любых посягательств.
– Как пожелаете.
Эссейл ушел без спешки… по крайней мере, пока не сел в свой «РенджРовер». Оказавшись во внедорожнике, он быстро закрыл двери, завел двигатель и уехал.
Во время езды он был начеку, но не охвачен паранойей. Он верил, что Кор имел в виду каждое сказанное слово, но также знал, что у мужчины
Однако рано или поздно мужчина сосредоточится на Эссейле.
К счастью, сейчас он готов и будет готовым всегда.
А ожидание никогда его не беспокоило.
[1] «Плюс один» - приглашение на свадьбу и другие приемы с возможностью привести жену/мужа и т.п.
Глава 71
Тор вышел из душа, обнаженный и мокрый, и отчетливо услышал немного приглушенный стук в дверь своей спальни, словно он был сделан ладонью, а не костяшками… и, будучи Братом уже столько лет, он знал, что так мог постучать только один мужчина.
– Рейдж? – Он обернул полотенце вокруг талии и подошел к двери, чтобы открыть ее. – Брат мой, что случилось?
Парень стоял в коридоре, его невероятно красивое лицо было серьезным, тело покрыто белой шелковой мантией, ниспадавшей с его широких плеч и подпоясанной простой белой веревкой. Черные кинжалы на его груди были в белых кожаных ножнах.
– Привет, брат мой… я…
Последовал неловкий момент, и именно Тор снял напряженность:
– Голливуд, ты похож на усыпанный пудрой пончик.
– Спасибо. – Брат уставился на ковер. – Слушай, я принес тебе кое-что. Это от нас с Мэри.
Раскрыв свою большую ладонь, он протянул тяжелый золотой «Ролекс», тот, что носила Мэри, тот, что брат подарил ей, когда они обвенчались. Это было символом их любви… и их поддержки.
Тор взял часы, чувствуя тепло, задержавшееся на металле.
– Брат мой…
– Слушай, мы просто хотели, чтобы ты знал – мы с тобой… я добавил звеньев, чтобы они были по размеру.
Тор надел часы, и да, они прекрасно подошли.
– Спасибо. Я верну их…
Рейдж раскинул руки и обнял его со своей знаменитой медвежьей хваткой… от которой сдавливало спинной мозг и приходилось расправлять грудную клетку просто чтобы убедиться, что не проткнуто легкое.
– У меня нет слов, брат мой, – сказал Голливуд.
Похлопав его по спине, Тор почувствовал движение татуировки дракона, словно тот тоже выражал соболезнования.
– Все нормально. Я знаю, это тяжело.
После ухода Рейджа не успел он закрыть дверь, как раздался еще один стук.
Посмотрев за дверь, Тор обнаружил стоящих бок о бок Фьюри и Зи. На близнецах были такие же мантии и веревки, что и на Рейдже, а их глаза – как
– Брат мой, – сказал Фьюри, делая шаг вперед и обнимая его. Отстранившись, Праймэйл протянул что-то длинное и затейливое. – Для тебя.
В его руке была пятифутовая белая полушелковая лента, на которой тщательно и красиво была вышита золотыми нитями молитва о силе.
– Избранные, Кормия и я – мы все с тобой.
Тор медленно развернул ленту и провел пальцами по буквам Древнего языка, про себя читая слова. На это ушли часы, подумал он. Много, много рук занимались вышивкой.
– Боже мой, какая красота…
Сдержав слезы, Тор подумал, «Чертовски здорово». Если подготовка к церемонии действовала на него таким образом? На самом обряде он будет размазней.
Зейдист прокашлялся. А затем Брат, ненавидевший прикасаться к другим, наклонился и обернул руки вокруг Тора. Объятие было настолько слабым, что Тор задумался, крылась ли причина в отсутствии практики. Либо так, либо он выглядел таким же хрупким, каким себя чувствовал.
– Это от нашей семьи – твоей, – услышал он тихие слова.
Брат протянул маленький кусочек пергамента, и Тор трясущимися пальцами развернул его.
– О... проклятье…
В центре был отпечаток крохотной ручки, сделанный красной краской. Ручки маленького ребенка. Наллы…
Для мужчины нет ничего прекраснее и ценнее, чем его ребенок… особенно если это девочка. Поэтому отпечаток ладони означал, что все, что было у Зи, и чем он сам был, есть и будет, предлагалось в качестве поддержки его брату.
– Черт, – сказал Тор, делая судорожный вдох.
– Увидимся внизу, – произнес Фьюри.
Им пришлось закрыть дверь.
Тор вернулся к кровати и сел на матрас, положив на колени ленту, глядя на отпечаток детской ладошки.
Когда раздался очередной стук, он не поднял взгляд.
– Да?
Это был Ви.
Брат казался неуклюжим и неловким, но с другой стороны, ему всегда хуже остальных давались сентиментальности.
Он ничего не сказал. Не пытался устроить «обнимашки», против чего Тор совершенно не возражал.
Вместо этого он положил на кровать рядом с Тором деревянную шкатулку, выдохнул дым от турецкого табака и направился к выходу, словно не мог находиться в этой комнате.
Однако он остановился, прежде чем уйти.
– Я тебя понимаю, – сказал он у двери.
– Я знаю, Ви. Ты всегда меня понимал.
Когда мужчина кивнул и ушел, Тор повернулся к коробочке из красного дерева. Открыв черную стальную застежку и подняв крышку, ему пришлось выругаться себе под нос.
Набор черных кинжалов выглядел… изумительно. Взяв один из них, он восхитился тем, как тот лежал в его руке, а потом заметил символы, выгравированные на лезвии.