Возвращаясь на Землю

Мельников Евгений

– Что, непривычно? – Джерри удивительным образом воспарил над ним и, вращаясь, поднялся выше. – Ничего, скоро пройдет.

Мы в невесомости? – Вымолвил Алексей, едва приоткрывая рот.

– Ты заметил, да? – Произнес Джерри с улыбкой и начал расстегивать на нем ремни. – Дай-ка я помогу.

Освободившись от ремней безопасности, Алексей слегка оттолкнулся руками от кресла и медленно отдалился от него.

– Главное, следи, чтобы ногами не попал кому-нибудь по голове, - дал ему совет Джерри. Вокруг так же тихонько парили Ти Джи Вонг, Алан Брэй, Уэсли Ричардс и Хо Ляо Йонг, остальных в отсеке уже не было. – А говорили, перегрузки с новым двигателем будут круче. – Почти разочарованно изрек Джерри, пролетая

мимо своих напарников.

– Не знаю, мне и этих хватило. – Ответил на это Алан с тяжелой отдышкой, после чего бросил взгляд на Ричардса. – Хочу быть как капитан, ему все по боку. – Уэсли ответил сдержанной, слегка бахвальской улыбкой.

– Как ты, Вонг? Вид у тебя не очень. – Ляо резво парила над лейтенантом, пытливо заглядывая ему в глаза.

– Странно, - ответил он, с усилием распахивая веки, - если честно, я думал, что сам буду тебе помогать.

Плавно передвигаясь вдоль помещения и поворачиваясь во всех плоскостях, Алексей достиг небольшого круглого иллюминатора и замер в исступлении, увидев Землю в бесподобном голубом облачении. Она была еще совсем близко, но в то же время так далеко. Под белым покровом облаков просматривались очертания континента, рассеченного тонкими нитями рек, издалека все это казалось чистым и безмятежным. Было удивительно тихо вокруг, даже восторженных голосов астронавтов не было слышно за спиной, но тишина ничуть не настораживала, по крайней мере, Алексея, а наоборот, расслабляла, отвлекала от боли и тошноты и, вместе с тем, помогала собрать внимание, ощутить себя там, где он находился сейчас. Возможно, впервые в жизни он почувствовал, что все вокруг абсолютно реально, и готов был стремительно реагировать на любое воздействие извне, и это состояние ему определенно нравилось.

Головокружение и тошнота все ослабевали, рассудок будто очистился от чего-то заразного и негативного, чего-то земного, и все процессы в организме потекли по-новому.

Дым на стартовой площадке понемногу рассеивался, и воздух становился таким же чистым и прозрачным, каким был до запуска. Многочисленные наблюдатели и репортеры начали освобождать платформу, установленную под открытым небом. Большинство телевизионных каналов транслировали запуск в прямом эфире, так что миллионы жителей Земли с гордостью и умилением наблюдали за событиями в Звездном; конечно же, они узнали лишь о том, что великий прорыв человечества, которого все так долго ждали, наконец, состоялся, и не более того.

Репортеры, ученые и военные перемещались рассеянной толпой по платформе и скапливались у выхода, смотреть уже было не на что. И лишь один человек стоял неподвижно, не отрывая глаз от голубого неба, замутненного расплывшимся дымовым шлейфом. Люди проходили мимо, ударяясь о его широкие плечи, а он все стоял, скрывая тяжелую, горячую злость под неподвижной миной. Его кулаки с хрустом сжимались, скапливая в себе часть этой злости, тонкие губы едва заметно, нервно дребезжали. Почти не открывая рта, он произнес тихо, практически шепотом:

– Ты умрешь, Плутов… Если сам не сдохнешь, я тебя прикончу, клянусь тебе.

Глава VIII

“Скопление звезд с красотой во главенстве – это вторая часть совершенства, вечно повсюду – ее время и место, постигать ее суть глупо, но интересно.” – Алексей висел над полом, слегка придерживаясь руками за выпирающие панели в стене, и с безмятежным, задумчивым выражением лица глядел в иллюминатор, не отводя глаз ни на секунду. На фоне его полупрозрачного отражения в стекле открывался вид на бескрайнюю звездную долину, или пропасть, или, вернее сказать, бездну. Десятки тысяч звезд были в его поле зрения, какие-то из них казались большими и яркими, другие, наоборот, тускло светили с расстояния, в миллионы раз превосходящего

размеры солнечной системы. Ни одна из них не была похожа на те, что он видел с Земли – постоянно мерцающие, цвет которых разнится от синего до красного, в зависимости от высоты над горизонтом; эти же звезды сияли неизменно белым, однородным светом. При всей своей любви к ним и начитанности в области астрономии он никогда бы не подумал, что они могут быть настолько красивыми. Он смотрел, почти не моргая, буквально утопая в бездне и все больше удаляясь от окружающих его предметов и людей. “Там, впереди, только звезды, звезды, звезды, в вечной темноте”. – Созерцая это материальное совершенство, Алексей чувствовал себя счастливее, но почему-то не настолько счастливее, насколько он ожидал, чего-то ему явно не хватало, но чего именно, определить точно он пока не мог.

– Лейтенант. – Обратился к нему полковник Уайт, словно призрак возникнув за его спиной. Алексей не отреагировал. – Лейтенант Плутов, - повторил он и задел рукой его спину, после чего тот медленно обернулся и уставился на него все тем же потерянным, отрешенным взглядом. – У нас первый завтрак, советую тебе на нем присутствовать, если не хочешь ослабнуть от истощения. Хотя, нет, я приказываю.

– Есть, сэр. Но я нормально себя чувствую.

– А мне кажется, нет. По-моему, висеть восемь часов в одном положении – это ненормально.

На лице Алексея всплыло удивление:

– Неужели, я здесь так долго...?

– Послушай, боец, - полковник слегка поднял голос, очевидно собираясь сказать что-то важное и убедительное, - нам вместе лететь около девяти месяцев, советую не отбиваться от коллектива, если не хочешь сойти с ума.

– Да, сэр, простите, я буду ближе к коллективу, - Алексей действительно признал, что своим поведением создает впечатление нелюдимого, отрешенного лунатика. Оттолкнувшись руками от пола, он еще раз взглянул на Уайта и влетел в широкий шлюз. Полковник проводил его строгим взглядом и направился за ним.

В главном пассажирском отсеке, отсеке номер три, самом большом из всех, за широким круглым столом уже собралась практически вся команда, и вместе с тем, в помещении не было тесно, его объем позволял уместить с комфортом тридцать человек, и не понятно было, зачем нужен был настолько большой стол, в невесомости в нем не было необходимости. Члены команды расположились неровным кругом в ожидании момента, когда Брэй принесет с пищевого склада тюбики с завтраком. Большинство членов экипажа проснулись не раньше получаса назад и выглядели сонными. Вслед за Алексеем и полковником Уайтом в отсек влетел майор Брэй с небольшим контейнером, наполненным едой для космонавтов.

– Посмотрим, что тут у нас, - он опустил ящик, ноги его при этом оказались наверху, а его прямые пшеничные волосы распространились сферическим ореолом, придав ему довольно забавный вид. – А, ладно, разбирайте, - с этими словами он буквально “выплеснул” содержимое контейнера к центру помещения. Синие и малиновые тюбики, ударяясь друг о друга, разлетелись по отсеку.

– Овсянка? Я думал, будет баранина, как вчера. – Разочарованно произнес Вонг, прочитав надпись на тюбике.

– Хочешь сказать, тебе понравилось то, что было вчера? – Спросил капитан Ричардс, находившийся по его правое плечо, ровным, ничего не значащим тоном.

– Ну да, разве это плохо?

– Это отлично, - ответил Ричардс, одарив напарника своей дорогостоящей улыбкой. – Мы состоим из того, что едим, так что скоро станем настоящими астронавтами. – Он говорил, как всегда, вдумчиво, но непринужденно, вести с ним разговор было легче, чем с кем-либо, и в основном благодаря его тактичности. Вместе с тем, он всегда выглядел хозяином разговора и был ценным собеседником. – Отлично, - повторил он, заметив, как Вонг наблюдал за лейтенантом Хо, не отрывая глаз.